— Корни, торчащие из тел. Они как шипы, протыкают кожу. Вначале
через семена, как у одуванчика, только здоровые. На заражение нужно
несколько секунд, — объяснил я, продолжая протискиваться мимо
вжавшихся в стену людей. Почти все были с пустыми руками, пожитков
никто не брал, спасали в первую очередь детей и близких.
И всё же, насколько узкий проход под стенами… Понимаю, что всё
ради безопасности, но эвакуировать большое количество людей по
такому туннелю почти нереально. Надо начинать сильно заранее, а это
остановка производства. То, о чём мне рассказывали Быков с
Мануловым. На это город пойти не мог.
— Именем инквизиции, в сторону! — крикнул я, увидев, что на
встречу к нам движется один из паладинов. Даже в новом доспехе Иван
едва доставал ему до плеча, и, пожалуй, этот гигант мог бы
остановить всю нашу колонну.
— Кто? — прогудел паладин, положив ладонь на пулемёт, висящий на
шее.
— Инквизитор Жанна Барсова, комиссар Старый и отряды поддержки,
— на бегу ответила женщина, выдернув жетон обелиска из-под
брони.
— Брат Самуил, нам приказано оказать вам поддержку, — прогудел
гигант. — Рота, бегом марш!
— Спасибо, брат Самуил, — кивнула Жанна, тут же возвращаясь к
рации. — Старый! Где они? Что происходит?
— Сколько можно в глухие телефончики играть… — выругался я и
подключился на тот же канал связи, что и девушка. — Говорит Старый,
отряды Секачовых вступили в схватку с заражёнными животными в
квадрате…
— Не отступать, трусы! — срываясь на утробный визг, ревел
Секачов, размахивая своим двуручным топором. Широкое лезвие
обрушилось на подскочившего к нему с копьём гомункула и рассекло
его пополам, после чего верхняя часть отлетела в сторону. Сотни ещё
недавно послушных живых големов, неспособных ничего
противопоставить приказу, сейчас обезумели и начали нападать на
хозяев. — Держать строй!
— Господин, нужно отступать! Их слишком много! — крикнул первый
помощник и правая рука, орудовавший алебардой.
— Это наши слуги! Наши! Хочешь показать совету, что наш род
ненадёжен?! — глаза Секачова вспыхнули. — Мы не уйдём, пока не
перебьём их всех! Никого не щадить!
Гигант, поперёк себя шире, раскрутил топор над головой и обрушил
его разом на троих мелких уродцев, скосив их словно сочную траву.
Кровь и ошмётки разлетались в разные стороны. Красные разводы на
доспехах и одежде стекались в ручейки, бегущие в сточные канавы,
окрашивающиеся в красный.