Наберу помидорчиков, огурчиков и назад.
Шагалось легко. Дача была недалеко от дома; каких-то двадцать минут ходьбы. Шел Адам Маркович проселочной дорогой, то и дело, нагибаясь то к одному цветку, то к другому. Все радовало глаз: роса на траве, переливающаяся всеми цветами радуги, щебет птиц, стадо коров, щипавшее траву и шумно пофыркивающее.
«Вот бы нарисовать все это», – в который раз, проходя здесь, думал Адам Маркович и сожалел о том, что сделать это не в состоянии. Художественный талант, увы, отсутствовал. Так, незаметно перебирая мысли, словно листая страницы книги, Адам Маркович дошел до дачного поселка. Открыв калитку своей дачи, вошел в свои владения, где на грядках буйно зеленели и капуста, и огурцы, и помидоры. Адам Маркович с любовью смотрел на труды рук своих. Вишня, абрикосы, яблони, наливаясь силами и соками, манили, словно говоря: «Сорви нас, испробуй!» И Адам Маркович спешил к ним, пробуя их на вкус и спелость.
– Еще немного и можно будет вас собирать, – говорил он, идя от дерева к дереву. Одно только портило цветущий и безукоризненный вид дачи – старый, в три обхвата, дуб, доставшийся от прежних хозяев. Этот исполин возвышался в дальнем конце дачи, гудя своей, невероятных размеров, верхушкой. Дуб был настолько стар, что его ствол лопнул, но не сверху, как у многих деревьев, когда они погибают, а снизу, от самых корней. Долгие годы эта трещина разрушала гиганта, но он устоял, и трещина превратилась в проем, чем-то напоминавший арку. В прошлом году Адам Маркович хотел спилить дуб, но подумав, что один не справится, решил пока это дело отложить, надеясь на то, что дуб со временем высохнет и тогда его легче будет свалить. Но дуб, как видно, решил прожить еще не одно столетие.
Подойдя к дереву, Адам Маркович прикоснулся ладонью к стволу: он был шершавый и теплый. Обойдя его вокруг, заглянул в арку и тут вдруг почувствовал головокружение, его замутило, в глаза брызнул яркий свет. Пытаясь удержать равновесие, не отдавая себе отчета в том, что происходит, Адам Маркович неловко шагнул в арку, но не сам. Его, как будто, что-то или кто-то заставил это сделать. Попав в центр арки, он потерял сознание.
Очнувшись через какое-то время, он открыл глаза и увидел над собой ночное небо, усеянное звездами. Лунный свет был настолько ярким, что Адам Маркович зажмурился. Перевернувшись со спины на живот, попытался встать.