Я закусываю губы почти до крови, чтобы понять, что ещё жива. Что его измена не прорезала во мне дыру. И не выпотрошила, ведь внутри зияет кратер, который наполняется болью, страхом, тягучим, как хорошее, густое кофе отчаянием.
Выть в подушку не получается, и я сажусь на кровати. Середина ночи. Карина тихо спит в другой комнате и на меня нападает паника. Я брожу из стороны в сторону. Раскачиваюсь, сидя у изголовья, цепляю простынь ногтями и не выдерживаю.
Мне тесно и страшно.
Я вытаскиваю свои вещи и тихо переодеваюсь. Мне надо уйти. Не отравлять подругу своим горем. С неё достаточно.
Неслышными шагами я бреду в темноте комнат и спотыкаюсь в коридоре возле пуфика. Карина шуршит одеялом, а потом резкий свет бьет по глазам. Больно. И глаза эти отказываются смотреть на мир, потому что в них пелена слез.
— Бежишь? — со сна ее голос глуше и уютнее. Мне стыдно признаваться в своей слабости, и я несмело киваю.
— Бегу.
— К нему? — она не останавливает, но и не поддерживает.
— Домой… — моя ладонь касается ручки входной двери и отрывает ее. — Спасибо за то, что была со мной.
Такси не едет ужасно долго и в тишине ночного города я ловлю спокойствие. Мир не рухнул и не пошёл трещинами. Кирилл не умер. То, что мы теперь не вместе, не говорит о том, что он умер.
Он просто ушёл.
К другой.
Сочные соцветия сирени колыхались в такт лёгким движениям ветра. Он обманчиво остро жался к моему лицу, волосам, разбрасываясь их. Я ловила губами аромат проснувшейся природы.
Все проходит. И это пройдёт.
Хотя, кого я обманываю? Кирилл не вирус. Он не ветряка или ОРВИ. Он тот, кто дал мне возможность полюбить и быть любимой. К сожалению таксист едет до моего района не долго, какой-то излишне мудрёной дорогой. Такой, что под мерное прикосновение колёс к асфальту я ненадолго отключаюсь. Но резко распахиваю глаза, когда по радио звучит песня «Moon river».
Комок слёз копится внутри. Я слишком часто моргаю, чтобы это могло сойти за ресничку, попавшую в глаз. И мужчина убавляет музыку. Потому что она тоже — воспоминания.
Вечерний парк. Много огней, которые блестят в падающем, парящем сверху снегу. И накануне Нового года никто не ожидал услышать мелодию из «Завтрака в Тиффани», а Кирилл, не смущаясь, тут же прошептал:
— Потанцуем? — и это неправильно посреди парка стоять, обжимаясь, но он умеет уговаривать, и я цепляюсь пальцами в его плечи, чтобы не закружилась голова, когда он начинает меня кружить и целовать.