— Всегда готовы стоять на страже интересов Ожерелья, Ваше
Величество.
— Это все?
— Как прикажете, Ваше Величество. — Глаза главного жандарма
приобрели совершенно бессмысленное выражение. Только струйки слюны
из уголка рта не хватало.
— Господа хорошие. Не подскажете, почему все это говорит
Жуковский, а стыдно мне? — вопросил император в
пространство.
— Нам тоже стыдно, Ваше Величество. — Негромко сказал
Державин. — По крайней мере, мне.
— До тебя, Гавриил Романович, очередь еще дойдет. Теперь
давайте послушаем генерала Бальмонта. Как так вышло, что два полка
ССО ничего не смогли сделать с обычными бандами.
— Ваше Величество! Вы же знаете. Это кадрированные части!
Там личного состава едва по пятьдесят человек, включая поваров! На
развертку полноценного полка нужно несколько дней.
— Это почти сотня вооруженных профессиональных военных. На
складах полка, согласно отчетам, имеется тяжелое вооружение. Но,
судя по докладам, они его с собой взять забыли. И вообще, я уже
говорил про оправдания. Они меня не интересуют. Мне нужны выводы. И
предложения. Или ты тоже, как прикажу?
— Кадрированные части восточного округа показали свою
боеспособность, Ваше Величество. Но также и некоторую моральную
нестойкость. Полагаю, необходимо сменить командование некоторых
подразделений. Провести учения. Внезапные проверки содержимого
складов…
— А чего их проверять? — тихо, но так, что это услышали все,
сидящие за столом, пробормотал Грибоедов. — Содержимое складов
222-го полка против них же и применили позавчера.
— Вы за всех-то не говорите, ваше высокопревосходительство.
— Одновременно заговорил Державин, с неприязнью глядя на главкома.
— 223-й проявил себя. Приняли бой, находясь в меньшинстве.
Задержали противника, не дав увести в рабство местных жителей. И
дали возможность нанести удар Громовержцу. А наградные, я тут вижу,
вы на 222-й подали. Который просто разбежался, едва порохом
запахло?
— Что за нелепые инсинуации!
— Это не инсинуации, это факт. — Припечатал император. — Вы,
кажется, еще не поняли, господа? Это во время спокойной, мирной
жизни я мог смотреть на протекционизм министров откровенным
имбецилам и махинации с казенным имуществом сквозь пальцы. Но у нас
мирное время, кажется, кончилось.
— Я готов подать в отставку, Ваше Величество, если вы не
доверяете моей информации! — в конце выспренной фразы Бальмонт дал
петуха.