– Второе правило: Обращаться с инструментом аккуратно, ни ломать, ни оставлять на земле дольше, чем на одну минуту. Поясняю – Оставил кирку на земле и через минуту тратишь своё время на поход к Доргрэду. А он жуть какой медлительный, и в результате потерянное время и норма. И так далее по известному сценарию.
– И третье правило: Не атаковать крыс и других цифровых существ, а также себе подобных! В первом случае просто потеряешь половину рабочего дня. Во втором же после разбирательства, будет карцер на срок от 1-3 дня в зависимости от тяжести поступка. Если крыса случайно напала, подходим к постовым, соблюдая дистанцию с противником. Так вроде всё, а точно! Находки разные в виде самоцветов сдавать не обязательно, никто спрашивать не будет. Но! Если сдавать их добровольно, они будут приписаны к дневной норме с определенным коэффициентом. Всё понятно?
– Да. – Ответил я. И отправился в рудник, вход которого был затянут плёнкой мыльного пузыря.
Очень прочного мыльного пузыря…
– Аха-ха-ха… Новички… Не перестаю таким удивляться, ты только что сказал: всё понял, но что-то не заметно. – Раздался позади меня гогот бригадира. ДЕСЯТЬ единиц бодрости – повторил он, чуть ли не прокричав. Не одного персонажа не пустит в рудник, если у него 10 или ниже единиц бодрости.
– Погодите, – развернулся я к нему. – Про то, что в рудник не пустит и слова не было сказано.
– Учёный, да? Память хорошая? – угрожающе произнёс он. – А додуматься, что если сказано – покинуть рудник при низкой бодрости, и значит то, что с такой же бодростью назад, в рудник, не вернуться. В общем, так, иди отдыхай, восстановишь бодрость, приходи. – закончил орк-бригадир, потеряв ко мне интерес.
Чёрт, совсем забыл, у меня же морс с бафом в сумке лежит. Выпив всё до последней капли, я убрал пустой бутылёк обратно в сумку, пригодится ещё на водопой ходить.
Сделав шаг по направления к руднику, плёнка на входе пропала, когда зашел внутрь, появился указатель куда именно следовать, и сменилась текущая задача:
– занять свободную точку возрождения медной руды.
Прошел несколько разветвлений, у каждого такого стоит по постовому и вагонетке. Освещение, кстати говоря, такое, как на улице, не считая, конечно же, самых дальних уголков рукава. Заметил так же, что чем дальше от развилки, тем меньше людей. Всего я встретил где-то около двадцати человек, усердно занятых тем, что молотили по стенам тоннелей. Несколько раз вызывал подсказки по тем местам, где работали особенно усердно. Появлялись такие надписи, как