Когда Анжела ушла, бригадир подозвала к себе Кристину.
– Какая-то суета сегодня. Паксы излишне возбужденные. Тебе не кажется?
– Ты же знаешь, умер пассажир.
– И что? Ну умер он? На дворе двадцать первый век. В одной комнате будут расстреливать «врагов народа», а соседней, через стенку будет отвязная «пати». В наше время всем до фонаря, что происходит вне зоны их комфорта. Никто даже не замедлит движения, перешагивая через умирающего от смертельного вируса. Кроме того, все уверены, что с ними точно ничего подобного не произойдет.
– Может, ты просто ошибаешься на счёт человечества? Или люди изменились? Стали лучше?
– Помнишь в «Дармоедово» в прошлом году? Один из паксов упал на трапе, и никто даже не остановился.
– Может просто дело в стране? У европейцев больше эмпатии?
– Если так, то мне что-то совсем расхотелось возвращаться.
Держа в руке «кликер», подошла Анжела.
– Нет троих.
– Ну, стойте, ждите тогда, – вздохнула Ольга. – А я пойду, доложу Татаринову.
Она скрылась за плотной занавеской.
Анжела и Кристина встали друг напротив друга. Длинный рукав «пассажирососа» изгибался и то, что происходило в зале, им было видно только через огромные грязноватые окна, в которых отражалось крохотное, но яркое, солнце, небо и окружающие их лайнеры.
Прошло несколько долгих минут, прежде чем, вернувшаяся Ольга заявила:
– Ну что, девчонки, пора обезьянничать.
И в этот момент в коридоре появилась совсем молоденькая девушка. Темноволосая, смуглая, красивая мулатка. Она бежала прихрамывая, придерживая висевшую на плече и болтавшуюся из стороны в сторону большую холщовую сумку.
– Wait! Attends! – крикнула она.
– Тише, тише родная, – произнесла Кристина. – Ты еще не опоздала.
Девушка уставилась на них будто на привидения. Затем обернулась и что-то забормотала на французском.
– Show your ticket, please>10, – попросила Ольга.
– Странная какая-то, – шепнула ей на ухо Анжела. – В этой куртке будто снятой с чужого плеча и шортах она похоже на беженку.
Девушка в отчаянии посмотрела на свои пустые руки и полезла в сумку, не переставая тараторить на непонятной смеси из нескольких языков. В ее голосе засквозила истерика. В огромных бездонных как космос темных глазах заблестели слезы.
Наконец, она вынула из внутреннего кармана мятый билет.
– S'il vous plaît! Please! Six. Six D