При елизаветинском дворе нравы были свободными во всех отношениях и для всех полов, причем предаваться мужской любви не считалось тяжким грехом. Как известно, к этой же эпохе относится расцвет театрального дела в Англии, что дало очередной толчок развитию гомосексуальных отношений. Для исполнения женских ролей в театры привлекались миловидные юнцы со всеми вытекающими последствиями. Самые дорогие места зрителей располагались непосредственно на сцене, дабы «воспользоваться восхитительной честью познакомиться с юношами». Зачастую театры становились местами встречи общества людей с определенными наклонностями, которые после спектаклей вместе с облюбованными юношами перемещались в известные лишь немногим места, где можно было безбоязненно предаваться любовным утехам, не опасаясь, что на тебя донесут бдительные набожные соседи.
Сами драматурги также иной раз не гнушались отдавать дань мужской любви. У кого есть такое желание, может с бóльшим усердием изучить всем известные творения великого Шекспира; с плодами трудов прочих, менее одаренных, драматургов ХVII века знакомы, в основном, лишь узкие специалисты. Эти опусы более откровенны, изобилуют игрой слов с намеками на рискованные темы, весьма сложными для перевода на русский язык, и временами сильно отдают неприкрытой вульгарностью по части эротики. Несомненно талантливый предшественник Шекспира Кристофер Марло (1564–1593) не скрывал своих наклонностей и в открытую заявил: «Все те, кто не любят табак и мальчиков, суть глупцы». В своей пьесе «Эдуард II» он вообще без какой бы то ни было стыдливости говорил о любви короля к Пьеру Гэвистону. Преемники Шекспира, творившие совместно и очень популярные, Фрэнсис Бомонт (1584–1616) и Джон Флетчер (1579–1625) слыли среди сочинителей пьес той поры белыми воронами. Они имели дворянское происхождение – зарабатывать на жизнь пером, да еще в театре (пуритане провозгласили сие заведение скопищем всех пороков, и в 1642 году в начале буржуазной революции нашпигованный ими парламент постановил закрыть все театральные заведения), считалось занятием в высшей степени неподходящим для благородного человека. Мемуарист 2-й половины ХVII века Джон Обри приводил такие сведения о соавторах: «Холостяками оба жили вместе на южном берегу Темзы, недалеко от театра (