Непонятным оставалось одно – на каких резервах я еще существовала.
* * *
С тех пор как мне выставили ночные смены, временной промежуток с пятницы по понедельник превратился для меня в единый монолит.
Передав журнал записей и прочую бумажную волокиту сменщице, я едва успевала доехать до дома, по дороге пожелав эксперту доброго утра, принять душ и выезжать за гостями. Порой не успевала и этого, если «ее величество сменщица Катерина» позволяла себе поспать именно в эту ночь несколько подольше и благополучно опоздать. В таком случае я летела на собрание прямо из салона и обязательно приспускала окно в машине, чтоб хоть немного выветрить преследовавший меня запах аромамасел.
* * *
Иногда я отключалась с открытыми глазами. Бывало, даже прямо в зале рядом с гостем. Бывало, за столиком в кофейнике, обхватив чашку руками. Бывало, просто стоя в фойе. По-разному бывало… пока что-то рывком не возвращало меня в реальность. Иногда этим средством служил мой ежедневник, выпавший из рук, иногда чей-то резкий партнерский хук локтем под ребра.
Главное, что на результате это не отражалось – не отражалось ничем положительным.
За все эти месяцы я так и не открыла структуры.
* * *
Люди были, люди находились, люди обрывали мне телефон, и вторники никогда не оставались свободными днями. Мою костолобость не раз отмечали, поощряли и приводили в пример, но не это являлось моим мотиватором.
То, что стояло перед глазами с первого моего момента появления здесь, было куда весомее, плюс добавились еще несколько лиц, в чьих глазах я не могла позволить себе сложить лапки. Я не слабачка. И если смог один, я тоже смогу. Расшибусь, но смогу!
* * *
Никто не знал, что я работаю ночами. Я не говорила. Не хотела. Боялась.
Хотя понимала, что меня поставили в, мягко говоря, адские условия, а я не смогла даже повозмущаться за дверьми руководства в свое оправдание – просто приняла как должное и приспособилась.
Внутренний голос же все упорнее и упорнее с каждым разом требовал полюбить себя.
А я не любила. Ну не может человек любить себя, осознавая, что вынужден заниматься всякой бессмысленной беспросветной херней. А я продолжала заниматься, тратя на это большую часть своей жизни и с каждой минутой все больше сомневаясь в собственной адекватности. Все-таки не была я уверена, что Бог создал меня именно для того, чтоб я занималась продажей абонементов, клубных карт и выдачей ключиков на ресепшене.