С усилием заставляю себя подняться и пойти в гардеробную.
«Единственный человек, которому я открылась, был Женька Туманов. Он один меня любил и поддерживал. Старался помогать, но что может сделать рядовой программист против моего отца?»
Я была рада, что у моей сестры был друг, с которым она могла поделиться переживаниями. Одной переживать такое… Пройти через всю эту грязь, было бы в разы сложнее. Слезы щиплют глаза, я смахиваю рукой несколько капель, но избавиться от картинки из сна, где маленькую девочку забирают из нашей кроватки, не могу. Теперь мне понятны мои ночные кошмары, но от этого не легче.
«Женька обещал увезти меня куда-то далеко, где нас никто не сможет найти. Но на подготовку нужно время, а мне так не хочется ждать!»
Я внимательно изучаю каждую страницу, особенно те, где Инга описывает момент, когда в ее жизни появился Дмитрий. При чем, появился он совершенно не случайно – их знакомство было тщательно спланировано. Но не это меня беспокоило больше всего, а то, какое странное чувство вызывает во мне описание характера этого мужчины. Казалось бы, для чего мне нужна эта информация, почему подвисаю на ней и в красках представляю описанные сестрой события. Особенно сцены секса… Судя по всему, мужчина, который держит меня в заточении – прекрасный любовник, вот только Инге он был совсем не интересен. Она любила Туманова… Того самого, который забрал меня из клуба и привез к моему тюремщику, к Дмитрию…
Сколько часов я провела за изучением записей - не знаю, но довольно много для того, чтобы выяснить и разложить по "полкам" многие вещи, произошедшие со мной за последние несколько дней.
В голове выстраивалась интересная и очень запутанная история, но последние страницы вызывали ступор и шок. Теперь я понимала, почему Инга решилась на побег… Вот только какая роль в этом хитросплетении событий отведена мне?
Услышав тяжелые шаги в коридоре, я немедленно возвращаю ежедневник на место, тщательно пряча его под бельем.
Это не Галина Иосифовна, она побывала в комнате в третий раз – снова приносила еду, но на этот раз была совсем неразговорчива. Сказала только напоследок, что на этом «все», и сегодня она больше не придет. А мне и не нужно было. Мой мозг лихорадочно переваривал ту информацию, которую я получила, так что вести светские беседы не было никакого желания. Мне нужно было дочитать, поэтому отпустила ее без вопросов и претензий.