Отдав
товар, старик пересчитал деньги, сунул их в нагрудный карман и
развернул клячу в обратном направлении.
— Теперь
домой.
Мы
прокатили через рыночную площадь, на которой, несмотря на
послеобеденное время, все еще бодро шла торговля. Раздавались крики
зазывал, проворно сновали разносчики, пахло специями, живностью и
еще чем-то сладким.
Уцепившись за бортик, я широко распахнутыми глазами
наблюдала за этим рыночным хаосом и не могла поверить, что
действительно нахожусь в таком месте.
Магия
какая-то!
И кстати,
тут наверняка найдется какая-нибудь работенка даже для такой
замарашки, как Хлоя.
Однако
это все позже. Сначала мне предстояло расплатиться за
«такси».
Дом у
Калеба был небольшой и такой же хмурый, как он сам. Краска на
стенах облупилась, обнажая старые бревна, наличники потрескались, а
пыльные окна угрюмо смотрели на этот мир.
— Что
смотришь? — недовольно и в тоже время как-то смущенно прокряхтел
он, — бабка моя померла две весны назад. Дети уехали, так что
порядок поддерживать некому.
— Я все
сделаю, — бодро сказала я и принялась за работу.
Пришлось
выгрести кучу ненужного барахла, вымести горы грязи из углов и сто
раз менять грязную воду в тазу, прежде чем удалось отмыть пол до
приличного состояния. Я все-таки отдраила окна, хотя в последнее
время этот процесс у меня неизменно вызывал дрожь и приступ страха.
Метлой сняла всю паутину под потолком и перемыла посуду.
Мне не
терпелось отправиться в свою таверну, поэтому работала я быстро и
не покладая рук. И к вечерним сумеркам управилась.
— Хозяин!
Принимай работу!
Старик
прошелся по дому, въедливо всматриваясь по сторонам и, кажется,
остался доволен результатом.
— За
булки когда расплатишься?
— Дайте
мне несколько дней. Я все сделаю.
— Смотри
у меня, — он погрозил мне кулаком, но как-то устало и без азарта, —
срок даю до следующей недели. Не принесешь деньги – пеняй на
себя.
—
Принесу, дедушка, не переживай, — заверила я его и устало
спустилась с крыльца.
— Погоди,
— внезапно сказал он и исчез в доме, а потом вернулся с двумя
крепкими яблоками и куском сушеного мяса, — держи. Все равно у меня
нет зубов, чтобы прожевать, а ты тощая такая, что смотреть
жалко.
— Спасибо
вам, — я с благодарностью приняла скромные дары, еще раз заверила,
что непременно рассчитаюсь за съеденные булочки, и отправилась на
поиски материной таверны.