А затем пришло понимание.
Паника вгрызлась в его разум, но он заставил себя дышать.
Медленно. Глубже. Может быть, магия просто подавлена? Блокирована?
Временно утрачена? Он напрягся, снова и снова взывая к ней, как
утопающий тянется к поверхности.
Но ничего не происходило.
Она не спала. Её не заперли.
Её не было.
Мирак медленно сел на кровати, чувствуя, как мышцы будто впервые
пробуждаются после долгой спячки. Пальцы дрожали, а сердце билось
ровно, но в этом ритме была тревога. Он не ощущал силы, не ощущал
той древней мощи, которая всегда текла по его жилам.
Но воспоминания все ещё были на месте, несмотря на угрозы
Хермеуса
Что-то пошло не так.
Он поднял руку перед собой, ожидая увидеть привычное свечение
магии, но не увидел ничего. Ни искры, ни вспышки энергии — даже
рука была не его. Теперь он, наконец, заметил.
Мирак резко огляделся, сердце гулко стучало в груди. Комната
была ему незнакома.
Просторное помещение с раздвижными дверьми. Стены украшены
свитками с каллиграфией, но их смысл ускользал — везде были знаки,
смысл которых он мог понять, только порыскав у себя в памяти. Там
откуда-то взялась совершенно непонятная информация.
В углу стояла низкая, массивная кровать, покрытая смятым
одеялом, а вокруг неё валялись вещи: футболки, кимоно, бинты,
разбросанные словно после тренировки. Чуть дальше — стойка с
оружием, пара тренировочных мечей.
Посреди комнаты — низкий стол, заваленный коробками из-под еды,
пустыми бутылками из-под энергетиков и какими-то всевозможными
записями, слипшимися от пролитого чая. Взгляд Мирака скользнул к
окну: широкие ставни были слегка приоткрыты, позволяя солнечному
свету заливать комнату. Он даже не сразу в это поверил.
— Солнце. Я снова в мире живых, но, видимо, с одним нюансом, —
он не понимал радоваться или нет. Это всё иллюзии принца знаний или
какая-то шутка принца безумия? Мирак скользнул взглядом по комнате
и заметил зеркало — запылённое, но с добротной деревянной рамой. Он
шагнул ближе, но не замер, не вздрогнул, не потянулся к лицу, чтобы
проверить его руками. Лишь спокойно посмотрел.
Не впервые.
Он помнил своё лицо, но давно привык к маске. В прошлом он не
раз видел, как меняют облик артефакты, заклинания и проклятия. Да и
что есть внешность, если душа остаётся той же?
В отражении смотрели на него чужие, но в то же время знакомые
глаза.