– Я ничего тебе не должен! – сплюнув на пол сгусток крови, прохрипел отец. – Это была честная сделка. Дайана сдала мне тебя, я помог ей скрыться. Я не нарушал закон. Ты был виновен и получил заслуженное наказание. Зачем ты убил ее, Кертис? Она просто спасала свою жизнь. У нее не было другого выбора, и ты это прекрасно понимаешь.
– Я убил? – Кертис изумленно вскинул брови, наклонившись вперед. – Ты забываешь, что я сидел в тюрьме, когда Дайана погибла. Мы оба знаем, кому была выгодна ее смерть. Верни мне то, что она взяла, Кеннет. Я уверен, ты знаешь, что я имею в виду. – тон его голос изменился. В нем преобладали металлические нотки, означающие, что время переговоров подошло к концу.
– О чем ты говоришь? – отец вскинул голову, одним глазом (второй полностью заплыл) глядя на невозмутимого виновника творящегося сейчас беспредела.
– Дайана ушла не с пустыми руками. Пять миллионов долларов. Именно такая сумма была в исчезнувшем дипломате во время задержания, – чеканя каждое слово, ответил Кертис. – И кое-что еще.
– Это твои фантазии. Во время задержания, кроме изъятой партии наркотиков и личного оружия в конфискационном списке ничего не было, – яростно возразил отец, и я верил ему, в отличие от его оппонента.
– Деньги были, – настаивал Кертис. – Их взяла Дайана. И передала тебе. Она не могла вывезти из Штатов пять миллионов зеленых наличными. Я вычту из этой суммы пятьсот тысяч, ты все-таки воспитывал ее ублюдка.
– Как ты смеешь так говорить… – зашипел отец, его лицо исказила злоба и ненависть.
– Я называю вещи своими именами, – невозмутимо парировал Кертис.
– Джером не вещь.
– Нет, но он ублюдок. Хочешь поспорить? С парнем я разберусь сам. Верни деньги, Кеннет. Верни мне все, что эта сука украла у меня.
Прищурив потемневшие глаза, синеглазый подонок какое-то время рассматривал моего отца, раздумывая о чем-то своем.
– Если тебе есть, что еще мне предложить…, – холодно начал он, небрежно поправляя галстук. Его пристальный взгляд был прикован к лицу отца. – Что-то более важное, чем пять миллионов, то я готов забыть о деньгах. Подумай хорошенько, чем бы ты мог меня заинтересовать, Кеннет?
– Я уже сказал, что ничего не знаю. Денег у меня нет. И никогда не было. У тебя было семнадцать лет, чтобы найти меня и спросить о мифических пяти миллионах.