Именно эта внезапная ласка окончательно меня убеждает в том, что в семье Лейлы не первый день ведутся разговоры, как прибрать к рукам бизнес Каримовых. Для таких целей будут использованы любые способы, главное результат.
— Суррогатное материнство даже не рассматривай, - сурово предупреждаю. – На этом все. Можешь возвращаться на кухню, - Лейла вздрагивает от моего сухого тона и ледяного взгляда. И еще одно впервые: между нами возник арктический холод без намека на скорое потепление.
8. 8 глава
— Домой? - спрашивает водитель, как только я сажусь на заднее сиденье автомобиля.
— Да.
Откидываюсь на спинку и прикрываю глаза. Хочется отдохнуть. Забыться. Разгрузить голову от всех проблем.
После поминального вечера провел следующий день с братьями и сестрой. Мы раньше особо часто не встречались, а сейчас, когда своя семья, живём в разных городах, странах подавно. Алина заставляла нас смеяться, улыбаться, дурачиться. И глядя на озорную сестру, с удовольствием уплетающую мороженое, я все размышлял, как сложится ее жизнь во всех сферах. Хочется, чтобы она как можно меньше набивала шишек, встретила хорошего человека, который о ней позаботится. Полюбит. Пусть хоть у нее с первого раза все получится как надо.
Эта неделя выдалась невероятно сложной. Не в плане работы. Я загружал себя делами по самую макушку, чтобы не позволять себе думать. Например, о Лейле. Точнее об интересе ее семьи к акциям нашего семейного бизнеса. Конечно, глупо было думать, что Шакиров просто так решил отдать свою дочь замуж. Отец и тесть явно договорились о выгоде. Ведь о любви между мной и Лейлой никогда не было и речи. Мы скорее симпатизировали друг другу, а со временем научились уважать, быть опорой и поддержкой. Для договорного брака это очень много. Я не ограничивал свободу своей жены, она была идеальной моей спутницей. А ведь мог бы вести себя совсем по-другому. Например, как отец по отношению к матери и ко второй жене. Деспотично, эгоистично и местами равнодушно.
И все же я считал, что мы отличная семья, сумевшая многое пережить и не расстаться. Хотя кто нам позволил бы разойтись. Усмехаюсь. Когда умер Аяз, было сложно не закрыться от жены, не остаться в стороне от ее боли. Лейла очень сильно переживала потерю сына. Мы оба понимали, что эта кровоточащая рана с нами навсегда. Хорошо, что к моменту потери Аяза у нас была Инара. Дочка спасла нас от погружения с головой в скорбь.