Утруждать себя рытьём холодильника в
грунте не было ровным счётом никакого желания. А тратить ради
одноразового погреба ещё один снаряд Древних из бортового боезапаса
«прыгуна»… ну, на фиг.
– Тома, в рот тебя чих-пых! –
пришлось повысить голос на до сих пор пытающуюся прокашляться
Беляеву. – Ну, ты-то хоть включай голову! Чего ты сразу
нервничать-то? Кончай душиться кашлем, будто иприта с зарином
нюхнула, и фосгеном догналась. Никогда не видела живота у
пятнадцатилетних девчонок? Сказано же тебе, объелась Юлька!
Вот теперь уже у меня самого возникли
критические оценки относительно объёма желудка юного гения.
– Капитально объелась, да.
– Да я всё понимаю, – хрипло
проронила, прокашлявшись, медик, и отставила кружку с кофе. –
Умом-то понимаю, что за сутки живот не растёт. Просто не проснулась
ещё, вот спросонья и охереваю…
– Оно и видно.
Юлька скрестила на груди руки и
задумчивым взглядом посмотрела в никуда.
– Хотя, от солёненького огурчика не
отказалась бы…
Шутит. Это хорошо. Значит, отдохнула
и немного сбросила напряжение.
Ведь, шутит же, правда?
***
После завтрака разбрелись кто
куда.
Юлька, воспользовавшись сравнительно
нежным утренним восходом, минимально рискуя обгореть, вытащила свою
шкуру подальше, избавилась от экспериментального пляжного
изобретения и блаженно развалилась на солнышке, позволяя бризу со
стороны океана и лучам местного светила ласкать своё тело.
Аньке, по ходу, понравилось сдавать
вольную программу по плаванию: бывшая люсианка занырнула в
изолированный от мирового океана бассейн и пробыла там довольно
долго.
Томка, не будь дурой, да
воспользовалась подходящим моментом, и молча, нежно, осторожно
увлекла меня к «прыгуну».
Только за нами закрылась задняя
аппарель кораблика, как подруга буквально в два движения избавилась
от всего, что ей мешало.
– Ты скотина, Котов, – хищно
облизнулась она. – Знаешь, как мне тяжело без твоего массажа?
Тягать тяжести, разворачивать медсанчасть на новом месте, работать
по хозбыту… а ты в это время нарезаешь лётные часы, как пилот
маршрутки! Это, между прочим, несправедливо?
– Не бузи, – хмыкнул я. – Лучше
поздно, чем никогда. И вообще! Мне, знаешь ли, тоже было не до
отдыха! Прояви хоть немного сострадания!
– Перебьёшься, – фыркнула Беляева. –
Тебе ещё работать и работать.
Смех смехом, но придётся потрудиться.
Большой Писец не за горами, но сколько нам предстоит ещё пахать
прежде, чем сумеем выпить чашечку расслабляющего кофе дома? Хрен
его знает. Потому отдохнуть должны все. И медик – чуть ли не в
первую очередь.