Оставшийся день выдался спокойным:
отмылись, починили экипировку, наточили клинки. Хотя мне и не
терпелось научить бойцов лучше пользоваться хаосом, моей родной
энергией, я понимал — нельзя давать всё и сразу. Постоянная череда
сражений и испытаний должна иногда прерываться отдыхом.
Более того, я собирался сделать одну
важную вещь. Возможно, с опозданием — отряд уже имел толкового
проводника. Но раз контракт был заключён, его условия должны быть
соблюдены.
Потому я стоял перед каменной
фигурой, внутри которой всё ещё был живой человек. Глеб.
— Нам точно нужен этот отброс? —
поинтересовался Аскольд.
Он стоял рядом со мной и с сомнением
смотрел на статую. Тут же была и пара моряков, на всякий случай.
Учитывая клятву, вреда Глеб причинить нам не мог. А вот себе или
нашему имуществу — вполне.
В своё время я успел насмотреться на
разные откаты от магии, потому рисковать имуществом не хотел.
— Пригодится. Ментальный контракт
заключен. Теперь он не враг, а слуга, да ещё и с печатью
повиновения. Если его знания и умения будут полезны отряду — пусть
служит себе на здоровье. Я его даже нескольким приёмам научу. Без
хаоса, конечно. А там — посмотрим.
— Да я так… Интересуюсь, — пожал
плечами Аскольд. — Мне, по большому счёту, без разницы. Человеком
больше, человеком меньше…
Я достал флакон с зельем, открыл его
и щедро полил голову Глеба. Затем поднёс руку к холодному камню и
сосредоточился.
Поток маны прошёл сквозь камень и
проник внутрь застывшей плоти. Даже с сотворенным мной зельем и
опытом по снятию проклятий оставался шанс, что часть тела не вернёт
функциональность. Всё-таки Глеб был заточён в камень уже приличное
время.
Каменная оболочка начала трескаться.
Из разломов взметнулись веера пыли. С треском и глухим стуком
мелкие осколки посыпались на землю. Пальцы статуи задвигались, а в
глазах медленно появилась ясность.
Изваяние словно медленно обретало
жизнь. Камень задрожал и посыпался, словно побелка. Наконец, Глеб
застонал. Мышцы напряглись — и он рухнул на землю, задыхаясь и
жадно хватая ртом воздух, словно вынырнув из ледяной воды.
— Где…
Его голос был тише шёпота, как
лёгкое дуновение ветра. Я бы не услышал его без моего усиленного
восприятия. Глеб мелко задрожал. Камень на нём не сошёл до конца —
кое-где оставались куски.
— Каменный цветок… — прошептал
он.