Стало совсем жарко, и Афонсу, сняв куртку, перекинул ее через
плечо.
— Вот этот знак анархии на вашей
куртке, — поинтересовался Мануэль и показал свое кольцо, — это ведь
значит, что вы из Республики «Анархистов»?
И снова Афонсу ощутил укол тревоги.
Откуда этот испанец знает про республики? А еще… он так уверенно
едет впереди, как будто ему точно известно, где находится дворец
Республики. А ведь они уже свернули с основной улицы в переулок,
ведущий к дому…
А испанец ехал рядом, все так же
улыбаясь.
И тут догадка осенила
Афонсу.
— Вы ведь знаете, куда ехать да? И
ваше кольцо… вы учились здесь? Были членом моей Республики? До
того, как я поступил? Ана и Хосе должны вас знать?
— Вы очень наблюдательны, — улыбка
Мануэля стала еще шире, — разумеется, они отлично знают меня. Вот
только, скорее всего, не узнают сразу. Я несколько изменился с того
времени, как они видели меня в последний раз.
— Да, — несколько рассеянно произнес
Афонсу. Он снова ощутил тревогу. И теперь понял, что не так. Акцент
испанца. Он стал… меньше. Яркие звонкие «с» начали заметно
смягчаться. Да и сам голос… как будто менялся.
А Мануэль тем временем уверенно
двигался дальше.
Афонсу, сделав вид, что поправляет
сумку, немного отстал и еще раз оглядел испанца со спины. И
похолодел. Все новое! Не только велосипед, вся одежда и снаряжение
этого испанца были новыми. Догнав попутчика, Афонсу посмотрел на
куртку — то же самое. Кожаные куртки, особенно у людей, которые
много путешествуют, всегда имеют довольно характерные потертости.
Эта же выглядела так, как будто еще вчера висела в витрине
магазина.
Но… может быть, все объясняется просто? Этот колдун долго работал
без отпуска и только сейчас вырвался, купил снаряжение и отправился
по местам юности? Да зачем гадать, если можно спросить?
— Вы давно путешествуете? — стараясь
не выдавать своего волнения, спросил Афонсу.
— Нет, — с негромким вздохом ответил
Мануэль, — мне неделю назад подписали первый отпуск. И я сразу же
помчался покупать велосипед.
Афонсу выдохнул. Да, он не ошибся. Все
объясняется довольно просто. Он еще раз скользнул взглядом по
велосипеду и тут же снова поежился от неприятного холодка. Кольца.
Перстни со знаком анархии и головой льва. Афонсу мог бы поклясться,
что в магазине оба перстня были у испанца на одной руке. А теперь
оказались на разных. Но… может быть, он их переодел? Там, на улице?
Чтобы не мешали при езде?