Поэтому Педру подготовился заранее. В
пакете, что он достал из сумки, действительно находилась конопля,
но не обычная, а предназначенная для изготовления пеньки, канатов и
прочной парусины. Этот сорт свободно рос на фермах, и стараниями
сельскохозяйственного факультета чародеев был начисто лишен
каких-либо изменяющих сознание веществ. Однако ни по вкусу, ни по
запаху от обычно каннабиса не отличался. А собравшиеся у костра
юнцы больше хорохорились перед друзьями, чем разбирались в отраве.
И, уставшие после похода и разогретые вином, сами убедят себя в
том, что наркотик подействовал. И не поедут за настоящей
отравой.
Педру набил бонг, вылил туда остатки
чая, раскурил его и протянул сидящему напротив сеньору Афонсу. Но
тот только сморщился:
— Фу, я не курю. — И подставил кружку
Хосе.
— А мне давай, — высказалась
Ана.
И бонг двинулся по кругу.
Когда он вновь дошел до Педру, он взял его и обвел взглядом сидящих
вокруг костра студентов. И понял, что будь он совсем юным
бештаферой, уровня эдак первого или второго, то не удержался бы,
набросился и сожрал этих наивных, расслабленных и таких беспомощных
колдунят. Окажись тут такой демон — и спасти бесшабашных студентов
не смогло бы и чудо. Но эти дети не желали думать об опасности. И
просто не думали. Сила буквально повисла в воздухе, сочилась в
окружающее пространство, от чего у бештаферы засосало под ложечкой.
В силе можно было купаться, пить ее, и пьянила она так же сильно,
как студентов вино и поддельная трава. Все же ничто так не дурманит
человека, как ощущение свободы. Педру облизал губы, поднес бонг к
лицу и вдохнул сладко-горький дым. Ничего, сейчас, под защитой
ментора, им ничего не угрожает. Всем надо иногда отдыхать.
Всем.
Он выпустил струю безобидного дыма вверх, передал бонг дальше по
кругу и, обняв за обнаженные плечи сидящих рядом Ану и Хосе, отчего
их сила буквально заструилась по его коже, прикрыл глаза и
выдохнул:
— Хорошо-то как…
Когда Мануэль взял в руки гитару, к
костру потянулись студенты из соседних лагерей. Бештафера пел
только на испанском, и только популярные песни, хотя у него в
запасе имелось несколько совершенно новых фаду собственного
сочинения, которые не терпелось представить слушателям. Но Педру
сдержал себя. Как бы он ни менял голос — у него настолько
оригинальный и узнаваемый поэтический стиль, что, исполнив хотя бы
одну свою песню, он однозначно выдаст себя. Поэтому собственные
песни подождут следующего фестиваля — как раз и будет, что
представить.