— Мы будем сегодня пить чай? Обещали
печенье.
Прошло около получаса, и в лагерь
снова пришел гость. На это раз — сам молодой Тавора. Вид он имел
довольно удрученный, и больше совсем не походил на того заносчивого
аристократа, что сидел в кресле, как король среди своих подданных.
В руках он сжимал бутылку.
— Вот, — проговорил он, поднимая
бутылку, — этому портвейну пятьдесят лет. Я брал его отпраздновать
победу.
— Если вы, сеньор, — подчеркнуто вежливо проговорила Ана, — пришли
просить нас вернуть амулет вашего отца, то лучше сразу забирайте
свой подарок и уходите. Мы не торгуемся. А вы нарушили все
возможные правила.
Тавора криво усмехнулся:
— И в мыслях не было так унижаться.
Тавора умеют достойно проигрывать. Это подарок вам, за то, что не
сдали меня. Такого позора отец бы точно не пережил.
— Зачем? — спросил Афонсу. — Ради чего
вы так рисковали? Навлечь позор на свою семью — что может быть
хуже?
— Может быть, вылететь из Академии? И
полностью разочаровать своего отца? — горькая усмешка на лице
Таворы превратилась в гримасу. — Ведь это вы — сеньор де
Браганса?
— Да, — не стал отрицать
Афонсу.
— Приношу вам извинения за угрозы
моего фамильяра. Я не узнал вашего…
Мануэль приложил палец к губам. В
лагере никого больше не было, но рядом, в палатке, спала Паула. Она
могла услышать, если бы ментора Педру назвали по имени.
— Мануэля Рамоса. Вы не узнали Мануэля Рамоса, — улыбнулся он и
добавил:
— Разумеется, я не участвую в
соревнованиях. Просто приехал со своими… друзьями.
— Я даже подумать не мог, что Академия
окажется здесь. А уж тем более вы… сеньор Рамос. Никто не должен
был догадаться. Я просто хотел привезти домой медаль. И хотя бы так
заслужить похвалу от отца.
— Чтобы привозить домой медаль, нужно
тренироваться. Я была на этих соревнованиях в прошлом году, одна, и
не победила, — Ана скрестила на груди руки. — А сейчас у меня есть
хорошая команда. И я попробую снова. А от портвейна мы не
откажемся, — она протянула руку и забрала бутылку, — отметим
восхождение, не важно, победим мы или нет. Хотите чаю? — Она
указала на котелок.
Спать легли около полуночи. Последние полчаса Афонсу сидел у
костра, завернувшись в спальник, настолько было холодно. А когда,
наконец, забрался в палатку, ему показалось, что воздух в ней
просто ледяной. Вдали от тепла костра холод чувствовался особенно
остро.