— Скутер тебе жалко?! Кусок металла? А чужую жизнь не жалко? — тем временем зло выговаривает Ванька, не обратив внимания на взрыв. Я с трудом поднимаюсь на ноги, представляю, как буду болеть завтра. — Лев правильно сделал, такому безответственному идиоту, как ты, нельзя садиться за руль! Он одним действием решил сразу несколько проблем. Вместо того, чтобы орать и угрожать, беги лучше домой, — отпихивает с такой силой, что он падает на задницу и проезжает пару метров по бездорожью. Теперь не только я вся в ссадинах.
— Вань, это я Андрея уговорила, — пытаюсь заступиться, но друг зло молчит. Достает из заднего кармана телефон, протягивает мне со словами:
— Сама звонишь Марату и обо всем рассказываешь, — терпение Ваньки достигло пика. Он не отступится. Дрожащей рукой забираю телефон, наблюдая, как Андрей поднимается на ноги. Открываю контакты. По моей спине проходится холодок, я чувствую позади присутствие Левы. Он накрывает мою руку с телефоном, останавливает звонок отцу.
— Увези его отсюда, — тихо проговаривает прямо за моей спиной. У меня все внутренние органы работают с перебоями от его близости. Есть в этом что-то неправильное… Неправильное, но волнующее. — Мы с Камиллой в больницу, если нужно будет сообщить Марату, наберем оттуда…
9. Глава 8
Камилла
— Лев, может, лучше сейчас набрать Марату? — спрашивает Ванька. В его голосе сомнение в правильности решения Льва.
Бессонов уверенно объясняет Ваньке, что не стоит раньше времени наводить суету. В это время я тихо опускаюсь обратно на землю, одно колено ужасно болит, не могу больше стоять. Стараюсь его не тревожить, но безболезненно присесть не получилось, глотая стон, закусываю губу. С Левой я никуда ехать не собираюсь, дождусь родителей, как только наберусь смелости им позвонить. Он во мне будит волнение и тревогу. Предпочитаю держаться от него подальше.
— Мое последнее тебе предупреждение, — четко проговаривая каждое слово, Лева обращается к Андрею: — чтобы возле Камиллы я тебя больше не видел, — я наблюдаю за реакцией Андрея, Лева все еще стоит за моей спиной, его видеть я не могу.
Андрей смотрит упрямо и зло, он все еще раздосадован за взорванный скутер. Я могу его понять, до сих пор в шоке от поступка Бессонова. Андрей так долго мечтал о нем. Как он радовался, когда наконец-то смог уговорить родителей на эту покупку. А теперь из-за меня он остался без колес…