Ну ведь она есть. Настоящая любовь. И эта самая вторая половинка. Есть у каждого!
Может, мы пусть даже и не знаем друг друга, но как-то почувствовали это?
Чувствую себя совсем опустошенной.
Остается одна мысль. Поскорее добраться до кровати и проспать целую вечность.
Наклоняюсь, чтобы поднять сумку, когда задеваю ее ногой и чуть не падаю на пол.
Только теперь понимаю, что под сумкой лежат… Две маски.
Он сбросил свою, оставив ее на нашей постели. А я как-то механически сжала их обе в руках и так и ушла вместе с ними…
Глупо улыбаюсь, проводя по мужской маске рукой.
Кажется, она хранит до сих пор его запах и тепло его кожи. С внутренней стороны.
Так и укладываюсь в постель, прижимая к себе его маску.
Уверена. Он найдет меня. Это для меня невозможно, но он легко может узнать, кто я. И… Прийти ко мне. И я уверена¸ нам никаких слов не будет нужно. Достаточно только посмотреть в глаза….
– Мммммммм…..
С оттяжкой, сладко потягиваюсь, когда утренний свет бьет сквозь распахнутые шторы.
Даже не верится, что я просто отрубилась. Проспала практически целые сутки!
Я улыбаюсь. Тело приятно ломит и будто поигрывает маленькими взрывающимися пузыриками прямо внутри! Ну точно, как шампанское!
– Алло!
Быстро отвечаю на звонок тут же заигравшего телефона.
Улыбаюсь.
Я ведь знала, что он меня найдет! Наверняка это он!
– Ты прекрасно справилась со своей задачей.
Слышу противный чуть хрипловатый бас. Узнаю того самого урода моментально.
Но даже тогда улыбка не сходит с моего лица.
– Твои дружки к вечеру будут дома. Все, как договаривались. Деньги можешь оставить себе.
Только киваю, сжимаю руку в кулак. Впиваюсь ногтями в кожу.
– Кстати, у тебя, похоже, талант, малышка. Не помню, чтобы твой клиент когда-то оставлял такие щедрые чаевые. Может, хочешь поработать на постоянной основе. Тогда и в неприятности ради бабла влипать не придется. Быть шлюхой у тебя получается явно лучше, чем быть хакером.
Он мерзко смеется. Будто кудахчет в трубку.
А моя улыбка превращается в резиновый оскал, от которого начинают болеть губы.
– А он… Ну, этот ваш знакомый. Он мне ничего не передавал?
Понимаю, что перестаю дышать. Воздух в легких почему-то становится твердым. Как бетон.
Но все равно не могу не спросить, хоть на самом деле хочу послать этого урода. Теперь уже могу. С чистой совестью. Лешка с Радиком будут на свободе скоро, а я ему больше ничего не должна.