- Просто не веди себя как шлюха хотя бы в стенах здания, где я работаю! – рычит он, теряя самообладание. – Неужели это так сложно?!
- Ага, понятно, - хмыкаю. – Тебя, как и всегда, заботит только твоя репутация. Ничего нового, - перевожу взгляд в окно. – На этом всё? Я могу идти?
Отец тяжело дышит. Даже забавно видеть его таким… беспомощным.
- Мила, - тон его голоса меняется, становясь больше усталым, чем озлобленным. – Как ты не понимаешь, что он просто играет с тобой?
У меня сжимаются челюсти.
- Ты ничего о нём не знаешь! Артём меня любит!
- Мила, Мила… - отец сокрушённо мотает головой. – Да не любит он тебя, дура! Он хочет мне досадить! За то, что я его от игры в футбол отстранил! На тебя ему плевать! А ещё он преступник! Не знаю, как ему удалось отмазаться… Что ты в нём нашла?!
- Наверное, он хорош в постели, - говорю это с издёвкой, стараясь посильнее задеть его.
Мои слова производят должное действие. Отец снова багровеет. Однако обзывать меня не спешит. Вместо этого он вздыхает и произносит:
- Я звонил твоей матери. Рассказал о случившемся…
Сердце как-то болезненно сжимается. Боже… он ей рассказал. Боюсь представить, что именно…
- И что? – стараюсь не показать, что меня задели его слова.
- Она скоро тебе позвонит, - пожимает плечами отец. – Может быть, тебе будет лучше пожить с ней?
Поражённо смотрю на него.
- Такой у тебя план? Хочешь меня сбагрить, чтобы я не мешала твоей работе? Что, коллеги косо на тебя смотрят? Осуждают за то, что не получается держать дочь в узде?
Отец отворачивается.
Замечаю, что глаза у него стали красными, и на секунду моя новообретённая броня даёт трещину. Боль, всё же, добирается до сердца и тяжко сдавливает его.
Резко встаю с места, не желая и дальше продолжать этот бессмысленный разговор.
- Поговори с матерью.
- Угу. Если она мне позвонит, - бросаю, уверенно идя к двери.
Конечно, мать позвонит мне, и моя жизнь волшебным образом наладится! Да, да, конечно. Нереалистично от слова «совсем»!
Прикрываю за собой дверь отцовского кабинета и перевожу дыхание. Его слова про Артёма взволновали меня сильнее, чем я хотела это показать. Мои собственные страхи сейчас вторят этим предостережениям. Конечно, отцу я о них ничего не сказала… Но себе я врать не могу. Что, если я, и правда, ошиблась? Что, если прав отец? Вдруг, если я скажу Артёму про беременность, то он меня бросит? И что же я тогда буду делать?