Лизонька! Твою мать! Жил себе спокойно, проблем не знал, я теперь!? Сука! Сука! Сукааа!
-Ммммм! – протестует Олеся.
От баб одни проблемы, вбиваюсь в нее последний раз. Высовываю член и кончаю. Блять, могло быть и лучше, а так, сила трения сработала. Кончил и то хорошо.
………………………………………
Лежу на спине, ощущение, что марафон отпахал, а не по трахался. Зря приехал, думал разрядку получу, а по факту, ни хера меня не отпустило. Снимаю презерватив, сажусь на кровать.
-Котик ты куда? – проводя ногтем, по моей спине, спрашивает Олеся.
Брр! Вздрагиваю от неприятных ощущений.
Ненавижу, когда она так делает. Ногти у Олеси острые, пиздец как не приятно, эти ее «нежности». И снова, эти зверюшки, твою мать. Двойное комбо, которое добивает меня. Зря приехал, зря, мое бешенство достигает апогея.
-Блять, Олеся, у тебя с памятью проблемы? А может с головой?
-Нет конечно! – возмущенно и обиженно, отвечает Олеся. Надувает свои губы, но когти от меня, убирает. Там, где, она меня наглаживала, пощипывает. Дашкрябалась, блять! Кошка дранная.
-А я думаю, что да! Только утром предупреждал, что бы не называла меня зайка, и прочей лабудой.
-Ну Никит, я же любя!
Сука! Любя!? Ржу в голос. Давно я таким не занимался, но встретив Лизу. Накатило. Сравниваю ее и Олесю. Всегда, даже в самые дикие моменты, наполненные ненавистью к Лизе, Олеся, все равно, уступала ей.
Как бы Олеся не прогибалась под меня, как бы не старалась умаслить, толку не было. Липучка была у меня на первом месте. Особенно в первый год, как кинула меня. Он, для меня, был адовым. Несмотря на то, что липучка, без объяснений, вычеркнула меня из своей жизни, я не мог ее забыть. Пытался из-за всех сил, заставлял себя выкинуть ее из своей головы, сердца. Но у меня, ни хрена не получалась.
Лиза, была самым лучшим, что произошло в моей жизни, ни смотря ни на, что. Потом я немного успокоился. Говорят, время лечит, ни хера оно не лечит. Притупляет, немного стирает чувства и эмоции. Но никак не лечит. Думал, все прошло, а нет. Лизок, как гром среди ясного неба, объявилась, на мою голову.
Вот она, меня ни разу не назвала котикам, собачкой или еще какой живностью. Лизе не нужны были эти розовые сопли. Оно просто, глядя мне в глаза, говорила, что любит. Вот в это я верил. Это давало мне крылья. Летал, мечтал, верил. Видел это, в ее глазах.