– Что? Я и не знал. В каком именно?
– «Дежавю», вроде…
Соколовский как-то странно посмеялся, плотоядно поглядывая на дерзкую девчонку:
– Серьезно? В похомовском ресторане? Действительно, чем черт ни шутит…
Соня, недоуменно захлопала пушистыми ресницами:
– Там женщина директор, и хозяйка вроде тоже…
–Этот ресторан, – тихо заговорил Алексей, сверля девушку задумчивым, но в то же время теплым взглядом, – Аркадий Михайлович Похомов подарил своей жене Марии Петровне, на двадцатилетие брака. Формально, Павел прав. Но, и с Андреем не могу не согласиться. Зря мы их наедине оставили. Дмитрий ведь без тормозов… Тем более на взводе сейчас.
Павел вмиг серьезным стал, и слишком задумчивым. Нервно забарабанил пальцами по столу, даже не замечая этого жеста.
– Может, составишь им компанию, Паша? – Алексей передернул затекшими плечами, – Мне так спокойнее за Лизу будет. Повлияешь на него, если что. Друг, все же.
Соколовский мрачнее тучи стал. Соне даже показалось, будто он лет на пять, одним махом постарел. Мужчина покосился на нее и Андрея, словно обдумывал, можно ли при них говорить.
– Не получиться у меня, Алексей. Утратил я возможность на Борзого влиять. Никак простить меня не может…
Гордеев прищурился, когда понял, о чем Пашка толкует.
– Да брось! Дмитрий принципиальный до ужаса. Не стал бы он, будучи в обиде, другом тебя величать. Забыть эту историю уже пора. Молодые вы еще были, зеленые.
– Так то, оно так. Да только Егор теперь в земле гниет. И получается, что я тому виной. Если бы не струсил тогда…Если бы не убежал! – мужчина схватив со стола бутылку водки, сделал несколько больших глотков, прямо из горла.
Алексей так быстро подлетел к Пашке, и выхватил из его рук пагубную жидкость, что Соня и глазом моргнуть не успела. «Сколько же тайн скрывается под маской безразличия, и умиротворенности?» – восхищенно думала она. Пугал ее Андреевский брат, и восхищал одновременно.
– Хватит себя жалеть! – грозным голосом, от которого у девушки мурашки по телу побежали, рявкнул мужчина, – Разве мог ты что-то изменить? Ну, вместе бы там лежали, и что? Кому легче от этого было бы? Дмитрию? Тогда времена были другими, пойми. Всех, без разбора, в расход пускали. Всех. От мало до велико! Главное теперь, что все позади. Пережили практически без потерь. Не говори, что жизнь плоха, Сокол. Мы сами этот путь выбрали. И ты, и я, и Похомов даже! Уж отец ему райскую жизнь устроить мог. Он отказался. Так что, соберись. Голова на месте, руки и ноги целы. А остальное…Все исправить можно, Пашка! По себе знаю. Нет безысходных ситуаций. Их просто нет.