И я никогда не принуждал ни одну девушку к сексу, поэтому, не понимал, что творю, но не мог остановиться. Знал, что по доброй воле Ева не ляжет со мной в постель, и это еще больше злило. Ни разу в жизни мне не отказывали, а тут, на тебе, проститутка артачиться вздумала. Возможно, она и не заслужила такого жесткого обращения, но я уже не контролировал происходящее, хотелось проучить ее.
Она сняла с себя одежду и стояла передо мной нагая, как Ева перед Адамом, соблазняя вкусить запретный плод. А, ведь, где-то во Франции сладко спала и видела очередной сон моя невестушка, о которой я последние несколько часов, совсем, не вспоминал. Даже, в начале отношений у нас с Лилией не возникло химии, не было взрыва эмоций, вулкана страстей, ссор, ругани, притирки, все протекало спокойно и степенно. Мы, как два взрослых самодостаточных человека, привыкших к одиночеству, долго узнавали друг друга. Я бы даже сказал, что конфетно-букетный период немного затянулся, так как съехались мы только через три года, а до этого знаменательного события, каждому комфортнее было ночевать на своей территории. Но, по прошествии пяти лет, мы поняли, что идеально подходим друг другу и смотрим в одном направлении, поэтому решили узаконить свои отношения, и, тут, вдруг, она… Ева, блин…
Она смотрела прямо мне в глаза своим лучистым проникновенным взглядом, и больше не боялась, странно… Что-то, вдруг, изменилось в ней, Ева, как будто жалела меня, а не себя, она словно видела мои метания, и говорила:
«Я знаю, что ты не такой, ты заложник обстоятельств, я прощаю тебя…»
Это опять разозлило и вывело из равновесия. Меня настоящего не знал никто. Я сирота, выходец детдома, пробивал себе дорогу в жизнь всевозможными способами, шел по головам в девяностые годы, и, вообще, делал много нехороших вещей, о которых никому знать не нужно. А она, как будто сканировала, пробивала брешь в моей наращенной за много лет броне. Казалось, сейчас подойдет, прижмет к своей груди, к шикарной, совершенной груди второго размера, и станет гладить меня по голове своими нежными руками, как мама, которой никогда не было в моей жизни…
Я тряхнул головой. Меня жалеть не надо! От нее требовалось другое.
– Работай, милая, – сказал, показав ей на ширинку. – Думаю тебе не надо объяснять, что делать?