– Не сомневайтесь, извещать буду ежедневно! Разрешите идти?
Получив согласие, безгранично преданный Поляничко тихо и аккуратно, как бы извиняясь за неприятности, упавшие на голову его начальника, закрыл обе двери.
С недавнего времени после такого рода философских рассуждений о будущем великой и уже неизлечимо больной империи делалось грустно. К старости, а шел ему уже пятьдесят восьмой год, Ипполит Константинович становился все более сентиментален. Он как никто другой знал истинное положение дел на южной окраине империи. Ему, как консерватору, воспитанному в старых православных традициях, претили многие модные новшества, а особенно изобретение братьев Люмьер.
Огромные афиши сообщали ошарашенным обывателям об остросюжетных фильмах: «Путешествие на Луну», «В дебрях Южной Америки», «Убийство герцога Ризе», «Ночь возмездия», «Запоздалая смерть».
Смиренный и богобоязненный крестьянин, распродав товар на городском рынке, покупал билет на фильму и целый час спокойно наблюдал, как на экране происходили коварные злодеяния, предательские измены и жестокие убийства. С помощью кино самый страшный человеческий грех казался чем-то обыденным и в некоторых случаях мог быть даже оправдан. Так постепенно рушилась воспитанная веками русская православная мораль.
«Картины демонстрируются под аккомпанемент пианино, – сообщалось в афишных рекламах. – Ложа – 3 руб., бельэтаж – 75 коп., стулья – 10 коп.» Местный синематограф «Биоскопъ» подсчитывал сумасшедшую по тем временам выручку.
Старший следователь Глеб Парамонович Кошкидько готовился к допросу поручика Васильчикова. Перво-наперво надо было вызвать «капарника». Так на языке арестантов звался тот, кто «капает» властям об остальных сидельцах. В шестнадцатой камере таковым был недавно задержанный за кражу выручки из кассы заезжего московского антрепренера театральный парикмахер Задрыгин.
Оказавшись среди разного людского сброда, Тарас Авдотьевич быстро уразумел, что в арестантском мире, где человек человеку волк, где веры никому нет, он сможет выжить только в одном случае – если станет доносчиком и автоматически попадет под защиту тюремного начальства. Конечно же, он понимал, что рано или поздно о нем могут узнать, и тогда… накинутый на голову тюремный халат, бесконечное количество ударов от сокамерников, отбитые почки, поломанные ребра, кровь ртом, несколько дней в тюремном лазарете и безымянная могила, на которую, по обычаю, плюнет каждый из копавших ее острожников.