Как на Полароиде, вечно молодым...
Наверное, не удивительно, что такими темпами к концу вечера голос я все-таки сорвала, ибо горлопанила я, кажется, громче всех. Почему? Да потому что старалась перекричать свои мысленные, абсолютно неуместные вопросы: ну почему он молчит?
Ну почему???
Скотина! Хоть бы дизлайк один кинул, чтобы я успокоилась. Так нет же.
И уже глубоко за полночь, уже лежа в постели рядом с мерно сопящей подругой, я вдруг не выдержала и завела шарманку.
— Акси?
— Ась?
— А Макс твой тоже сгасился?
— С утра звонил с двух незнакомых номеров. К обеду прислал письмо на «мыло». И где только адрес нарыл? Непонятно. Но после обеда угомонил своё туловище, слава Богам.
— М-м...
— А что?
— Да ничего. Просто мне так показалось, что всё.
— Всё?
— Ага. Можно выдохнуть.
— Думаешь? — повернулась ко мне Акси и уставилась в темноте пугающим взглядом.
— Да, такие мажоры, как эти два, долго не заморачиваются и быстро себе на замену находят более покладистых цыпочек, — хмыкнула я и закинула руки за голову.
— А может это развод?
— В смысле?
— Ну, чтобы усыпить нашу бдительность. А потом хвать, — и накинулась на меня, щипая за бока.
— Дура! — зашипела я на нее, хватаясь за сердце.
— Не верю я в то, что они чудесным образом отвалились от нас, Ляль, — подытожила Аксинья.
«Да хоть бы!» — про себя подумала я, но тут же стукнула ладонью по лбу. Сильно!
— Надеюсь, что ты ошибаешься, — пожала я плечами, но сама незаметно скрестила пальцы на руках.
Ну как? Я бы еще поиздевалась над этим перекачанным увальнем. И вообще! Я тут решаю, когда конец нашей войне, а не он.
Вот так вот!
Вот только еще один «тихий» день прошел мимо нас. Мажор Мажорьевич и его брат по крови так более и не отсвечивали на нашем горизонте. Просто тишь, гладь, да Божья благодать.
И нет бы сразу так, а?
Короче, в понедельник утром в город я возвращалась злая, аки настоящая стопроцентная ведьма. И возле своего дома даже специально кинулась обниматься с Арсом, который помог мне достать из багажника мою сумку.
— Так, для кого стараемся, малая? Мистер «Х» еще и сосед твой что ли? — хохотнул рыжий здоровяк.
— Заткнись. Улыбнись. И делай вид, что я единственная звезда на твоем небосклоне.
— Моя звезда уже взошла, Ляль. Только светить для меня не хочет, — как-то грустно хмыкнул парень.
— А, так не только для меня в субботу спектакль ставился?