- Тебе не за что извиняться. Но и в свое оправдание я скажу, что за всю свою, пусть и недолгую жизнь, повидал немало людей. Встречал несчастных и больных, счастливых и безнадежно павших. В моменты таких встреч, невольно начинаешь примерять на себя маску, сотканную из горя и печали, радости и счастья, — на губах мужчины расцвела легкая, по-детски робкая улыбка. - Поэтому не списывай меня со счетов. Если чувствуешь себя плохо, то можешь всегда прийти и выговориться. Я изо всех сил постараюсь тебя понять.
“Странный он…” - подумала девушка, однако в груди предательски что-то екнуло. Не может быть человек настолько чутким и понимающим. Не бывает на этом свете безграничной, всеобъемлющей доброты… Или, может она ошибается только потому, что сама раньше не встречала столь искренних проявлений от других людей?
Рия отчаянно пыталась подобрать слова, но на ум шло всего лишь одно простое:
- Спасибо…
- И все же, даже теперь тебя что-то гложет, — выдохнул мужчина. - Если я сделал или сказал что-то, что могло тебя обидеть…
- Нет, что вы! - испуганно воскликнула девушка, но тут же тихо добавила: - Если бы вы хотя бы дали малейшую подсказку, кому именно я обязана тем, что нахожусь здесь... Безусловно, вы главный человек, кого я буду до конца жизни благодарить за свое спасение, но мне до боли в сердце важно знать, кому еще не безразлична моя судьба…
- Хозяин, к вам посетитель! - Томас осторожно приоткрыл дверь и, дождавшись позволения Эйласа, вошел в кабинет. - Господин Тон Цзян прислал своего человека с известиями.
Эйлас, который до этого сидел и бездумно пялился в разложенные на столе бумаги, вдруг поднял взгляд, в котором теперь плескалась нескрываемая надежда. Неужели Тон Цзяну удалось отыскать девчонку раньше, чем он мог предположить? Там, где-то на задворках души, полной табачного дыма и винных луж, все еще таилась вера в скорую, долгожданную встречу. Он сам не понял, в какой момент вскочил со своего места, чуть было не опрокинув деревянный, тяжелый стул.
Всего мгновение и вот из-за спины Томаса вышел низкорослый, наголо выбритый мужчина в восточных одеждах. Эйлас помнил этого человека, потому что не раз видел его в компании Тон Цзяна. Кажется, это был его доверенный. Узкие прорези глаз ловили каждое движение Эйласа, будто бы его читали как открытую книгу. В любой другой момент Эйлас обязательно бы разозлился на негласную издевку, но теперь он, кажется, был готов пасть в ноги любому, кто был в силах ему помочь.