Обессилено откинувшись на кровать, девушка устремила свой туманный взор в белоснежный потолок. В голове до сих пор играла уличная музыка, веселая и быстрая, словно специально подобранная под темп ее сердца. Смех Аисы, и мягкие шутки господина Гольдмана. Этот мужчина, несмотря на столь короткое знакомство, так бережно относился к ней, что порой становилось слишком неловко стоять рядом. Учтивый и заботливый, мягкий и обволакивающий, словно летний ветер. Она не привыкла видеть подобное отношение от мужчин, а теперь просто терялась, вспоминая его глаза и улыбку. Но как ни старалась Рия вытравить из своей головы дом утех, тенью за ними шел Эйлас. Она невольно сравнивала каждое слово, каждое действие и поступки, которые разделялись на черное и белое между господином Гольдманом и хозяином дома утех. Возможно, она до сих пор вспоминала Эйласа только потому, что он стал первым мужчиной, кто так близко и тесно овладел ее телом. Однако думать о том, что она когда-либо вернется к нему снова, не хотелось.
Легкий, осторожный стук в дверь вырвал ее из тягучих мыслей и девушка, не успев подняться, невольно произнесла “Войдите!”. Рия ждала Аису, но на пороге возник господин Гольдман. Он, как и сама девушка, уже успел переодеться, облачившись в легкую рубашку на выпуск и брюки, оставшись совершенно босым. Взъерошенные волны волос, по-детски торчащие в разные стороны, ясно могли говорить о том, что мужчина только проснулся.
- Господин Гольдман… - изумленно пробормотала Рия. Двинувшись вперед, девушка быстро поднялась, оставшись сидеть на краю своей постели. Ей вновь стало неловко от того, что он застал ее в таком развязном виде.
- Я очень надеялся, что ты еще не спишь, — улыбнулся мужчина, все еще стоя в дверях. - Ты не против, если я зайду?
Было бы странно говорить, что она против. Дом принадлежал этому человеку и конечно он был волен делать все, что захочет. Однако, больной, настырный укол где-то на задворках души, все еще вводил ее в страх от того, что Рия может находиться один на один с мужчиной, пусть даже показавшим свое трепетное отношение к ней. Возможно, виной тому был дом утех, в котором она не могла найти покой. То место до сих пор ввергало ее в призрачный ужас от встреченных мужчин, в которых она подсознательно чувствовала опасность.