12 августа 1906 года происходит еще одно знаковое событие – покушение эсеров-максималистов на премьер-министра России Петра Столыпина, после которого начинаются столкновения армии с забастовщиками, репрессии. Керенский стремится к участию в политических делах, прежде всего, с целью возможности поездок по империи, и знакомства с настроением масс. Он избегает участия в гражданских делах, его не интересует перспектива работы по обычным уголовным делам. Керенский ждет своего часа. Наконец, благодаря знакомому политическому защитнику – адвокату Н. Д. Соколову, предложившему подменить его на судебном процессе в Ревеле в октябре 1906 года, Керенский достаточно успешно защищает крестьян, разграбивших поместья остзейских баронов.
В то время ему 25 лет, что поначалу смущает встретивших его ревельских адвокатов, но, несмотря на это, Александру отводят ведущую роль. Керенский играет на эмоциях присяжных заседателей, представив подсудимых случайными лицами, и в результате большинство обвиняемых полностью оправдывают. О процессе пишут столичные газеты, и имя Александра Керенского приобретает известность.
После этого дела юридическая помощь Керенского как политического защитника, хотя и бывшего еще помощником присяжного поверенного, начинает пользоваться спросом. В течение шести лет он объезжает почти всю страну.
Но не все дела для него заканчиваются также успешно, как ревельское. Следующий судебный процесс в городе Тукумсе, где вооруженные мятежники пытались создать мини-республику, но их действия были пресечены властями, а они представлены перед военным судом, для Керенского и его подзащитных практически не принес положительных результатов34. В ответ на убийство зачинщиками акции 15 драгунов, ровно такое же количество подсудимых были повешены.
Защиту по политическим делам по негласной договоренности, как правило, адвокаты оказывали безвозмездно35, оплачивались только расходы по проезду на поезде в вагонах второго класса и десять рублей суточных36. «Такого рода дела требовали особого, глубокого сострадания к обвиняемым и осознания политического значения этих процессов. Именно о такой работе я и мечтал», – писал Керенский37.