»68.
Не менее красноречив и смел был и сам Каляев:
– Я не подсудимый перед вами, я ваш пленник. Мы – две воюющие стороны. Вы – представители императорского правительства, наёмные слуги капитала и насилия. Я – один из народных мстителей, социалист и революционер. <…> Вы объявили войну народу, мы приняли вызов!.. Суд, который меня судит, не может считаться действительным, ибо судьи являются представителями того правительства, против которого борется партия социалистов-революционеров.
Но пламенные речи не повлияли на участь подсудимого. Особое присутствие признало его виновным и приговорило, по лишении всех прав состояния, к смертной казни через повешение69.
30 апреля 1905 г. в Петербурге Кассационным департаментом по уголовным делам Сената была рассмотрена кассационная жалоба Каляева, поддерживаемая присяжными поверенными М. Л. Мандельштамом и В. В. Беренштамом70 (В. А. Жданов не смог принять участия). Жалоба была отклонена, смертный приговор И. П. Каляеву оставлен в силе. 10 мая 1905 года он был приведен в исполнение на эшафоте в Шлиссельбургской крепости. Там же Каляев был и похоронен без креста недалеко от Королевской башни71.
В одном из эпизодов своего романа «Присяжный поверенный», приведя разговор юной барышни с В. А. Ждановым, Никита Филатов художественно продемонстрировал отношение в то время определенной части граждан к защитникам «насильников, убийц и погромщиков»:
«Санкт-Петербург, девятьсот пятый год… Подошедшая к столику барышня была очень юной и даже, пожалуй, красивой. Бледность кожи ее оттеняли большие глаза и иссиня-черные волосы, аккуратно уложенные в стиле bouffant, в точности, как на модных гравюрах известного иллюстратора Чарльза Гибсона. Очень строгое, темное платье с белым кружевным воротничком, из украшений одна только брошь – хоть и не дорогая, но очень приличная…
– Вы – присяжный поверенный Жданов?
– Совершенно верно, сударыня, – Владимир Анатольевич приподнялся со стула. – Чем могу служить?
– Вы – подлец и мерзавец!
– Простите, сударыня?
– Только недостойный человек способен защищать от правосудия грязных насильников, убийц и погромщиков!
Несколько бесконечно томительных, долгих мгновений прекрасная барышня простояла, не двигаясь, в ожидании, очевидно, какой-то реакции. Не дождавшись, она еще раз смерила Владимира Анатольевича уничижительным взглядом, и направилась обратно, к своему столику, за которым ее поджидала компания единомышленников.