– Ты заблудилась? – отеческим тоном спросил ее спаситель, смотря на Сену несшуюся впереди них.
– Нет, – ответила юная особа. – Я… Прогуливалась…
– Там? Это странное место для прогулки приличной девушки… – старик оценил ее взглядом. – Ты же не там живешь…
– Живу на Шоссе д'Антен, – ответила та сухо. – Я гуляю по Парижу.
Старьевщик еле слышно вздохнул, слегка склонив голову к плечу, и аккуратно изучил свою юную спутницу. Едва ли можно было ей дать больше восемнадцати лет: слегка пухлые губы, округлое лицо, белые руки с изящными пальцами художницы, миниатюрный профиль. Поймав его взгляд, девушка чуть смутилась.
– Как вас зовут? – вдруг спросила она.
– Жак. А тебя?
– Арабелла.
– Какое редкое необычное имя… – произнес старик, но какого-то удивления в его словах не было.
– Как у мамы, – произнесла девушка. Она опять взглянула на свое грязное платье, потом – на пыльного старика, но то, что вертелось у нее на губах, осталось невысказанным. Повисло молчание. Музыка, доносившаяся до них, прекратилась.
Жак, неловко кряхтя, сменил позу, в которой сидел, и сказал:
– Не мое дело, зачем такая особа гуляет в тех местах, где ей лучше не показываться. Но, надеюсь, что впредь ты будешь осторожнее, и будешь прогуливаться где-нибудь в других кварталах…
Арабелла бросила взгляд на темнеющие воды Сены, потом повернулась к собеседнику.
– Извините за мой вопрос, но вы ведь не родились старьевщиком, правда? И не всегда жили ….вот так…
Тот поскреб лоб под полями обвисшей шляпы.
– Нет… Когда-то у меня была торговая лавка…
– И вас обманули? – вдруг заинтересовалась девушка. – Мошенники? Плохие инвесторы?
Жак слабо улыбнулся:
– Давно это было, мадемуазель. Давно…
Арабелла снова посмотрела на Сену.
– Я же могла тоже быть сейчас среди всех людей… – сурово сказала она, имея в виду предместья бедняков. – Поэтому, стремлюсь понять: вдруг там кому-то нужна помощь. А, может быть, я могу сделать что-то для вас? – девушка вдруг оживилась и схватила старьевщика за широкую грязную ладонь. – Вы помогли мне, я могу отблагодарить вас!
Глаза ее заблестели, озаряемые мыслью. Арабелла стянула с руки золотой браслет и попыталась вложить его в сильную руку Жака.
– Это стоит больше, чем несколько дней вашего труда!
– Нет, мадемуазель, я не могу, – отказывался тот.
– Возьмите!
– Нет, Арабелла, – твердо покачал головой старьевщик и положил браслет на колени девушки. – Я же не смогу продать эту вещь, взгляни на меня. Никто не поверит, что я не совершил кражи или не получил обманом эту драгоценность. Меня могут задержать даже…