У него уже стало неплохо получатся, Юра и дальше собирался «оттачивать мастерство», но тут Софико зачем-то на ужин съела чего-то острого, сугубо национального… И была же ведь нормальная пища, кроме кавказской с её харчо, лагманом и чанахами! Были же всякие щи-борщи и куриная лапша с картошкой в горшочках. По доступным ценам была, за тысячу обедали на двоих… И уж если сил нет как хотелось чего-то национального – вон, пожалуйста, на каждом шагу хычины – вкуснейшие лепёшки с сыром и травами, а ещё с мясом и даже с картошкой. Нет! Обязательно нужно наесться безумно острых помидоров в собственном соку и весь следующий день проваляться в номере на голодной диете.
Юра расстроился. Погода такая пропадает. Но из солидарности тоже решил на Гору не ехать, а пойти пошляться по посёлку. Во-первых, нужно было найти на ужин чего-нибудь простенького для Софико. Всегда так: сначала огненно-жгучие помидоры, а потом пресные сухарики… Во-вторых, Юра собирался послать своему питерскому корреспонденту открытку. Есть у Серова традиция – отовсюду посылать открытки одной очаровательной особе из Санкт-Петербурга. Из Италии отсылал, из Чехии отсылал, из Испании, даже из Палестины… И для Домбая он делать исключения не собирался. И в-третьих, хотелось прикупить аутентичных сувениров. Впереди 8 Марта, и такие подарки без сомнений будут востребованы.
Составив план наступления и обсудив его с легкораненым личным составом, Юра отправился на завтрак в кафе. Он встал в очередь, а пока набирал в тарелку хлеба, комплектовался шанцевым инструментом, наливал чай, – в кафе заявился любимец администраторши Кати – кот Василий. По-хозяйски оглядевшись, он протяжно зевнул, для порядку мяукнул и тут же без перехода принялся заливать кровью всё вокруг себя: на груди у кота зияла безобразная рваная рана (что ж за день-то такой!). Кому-то стало нехорошо. Кто-то взялся причитать. А кто-то (не Юра!) не сплоховал, сориентировался и умчался за бинтами… Общими усилиями кота изловили, по уши забинтовали и отправили в холл, отлёживаться в кресле. Весна. Вот и тянет парня на подвиги. Впрочем, размышлял Юра, поглощая кашу, всех нас тянет… вот только непонятно куда.
Сухари Юра нашёл. Открытки и почту – тоже. На почте работали две бабули, одна привычно по-советски взялась ворчать: «обеденный перерыв… (это в одиннадцать-то?!) носит вас тут…». Но марки она продала и открытку приняла, тут же в сердцах влепив штемпель, едва-едва Юра успел её подписать и наклеить марку.