– Выводы буду делать я, – проворчал Советник, вернувший себе хладнокровие гораздо раньше аграфки, – а ты, Аргениэль, устрой эту уродку на третьем уровне. Помыть, одеть, накормить. Занять чем-нибудь. Да хоть игрушек ей принеси.
– Может… чего-нибудь обучающего?…
– Ни в коем случае! Ты еще предложи ей нейросеть поставить. Не будем рисковать; кто знает, как поведет себя проснувшийся разум.
Он стремительно унесся из медсекции. А Аргениэль опять склонилась над капсулой, вглядываясь в спокойное лицо Лии. Сейчас, когда ее не могли видеть ни Советник, ни камеры наблюдения, к холодному пластику почти прижималась не прекрасная богиня, а фурия, едва сдерживающая ярость:
– Разум, говоришь! – прошептала она зло и так тихо, что даже Лионель едва расслышала ее, – твой-то уже давно протух. Только и знаешь, что бегать советоваться с биоискином. Без него, наверное, забыл бы, как горшком ночным пользоваться.
Такого всплеска ярости испугалась даже бесплотная змейка Лии. Она втянулась в тело, и девушка, уже лишенная чужой энергии, полностью отдалась воле медицинского искина.
Так начался новый, очень короткий, и очень насыщенный этап ее жизни. Дни мелькали перед глазами вместе с новыми монстрами, насиловавшими ее на арене, а потом и прямо в капсуле. Разные они были – вполне красивыми, и страшными уродами, людьми и нелюдями; даже какими-то прямоходящими крокодилами. Последний, впрочем, на ее девичьи прелести не прельстился, но покусал знатно, прежде последние капли его энергии оказались в организме аграфки. И все – ничему больше ее не учили. Хотя – по подслушанным не один раз монологам и диалогам помощников Советника и его самого – неокрепший ум девушки понимал, что дыры, в которые истекала заемная сила, вполне можно было зарастить; что ее объемы можно было полнить. И что, наконец, этот страшный дар мог быть не единственным, чем одарила юную аграфку природа. Увы – Советнику королевства была нужна только эта особенности организма Лии.
– Ну, вот, – сказал он ей в один прекрасный (или совсем не прекрасный) день, – теперь мы перейдем к тому, зачем, в общем-то ты тут и находишься. Послужим Галантэ. Вместе. А я тебе помогу. Не бойся, девочка.
А девочка уже не боялась ничего. Она просто помнила тот разговор, что состоялся у этого аграфа с ее отцом. Ничего не планировала на этот счет, но почему-то ждала новой встречи. Ее повели, точнее, повезли, на платформе с удобными креслами, ослепительно-белого, как и почти все вокруг, цвета. Повезли по подземным переходам далеко – так что путь на летящей на достаточно высокой скорости над полом на высоте полуметра платформе занял не меньше получаса. И на всем этом пути им не попалось не одного встречного разумного, ни одной платформы. Лишь немногочисленные дроиды замирали в нишах, явно предупрежденные о прохождении важных персон.