Подошедший амбал нагло пыхал своей раскрасневшейся от винного перегара мордой. Его пухлые чисто выбритые щеки и подбородок, который практически слился с шеей, покрылись испариной. Желтые глаза выпучивались из орбит, словно после интенсивной пробежки. Жирные, волосатые пальцы, всецело покрытые золотыми перстнями, небрежно вертели ключи от дорого автомобиля.
– Я из-за вас колесо пробил, – раздалось как из трубы, – кто теперь оплатит ремонт? – казалось, что ему нечем занять руки, так как на его белом атласном костюме не было карманов, куда их можно спрятать, приходилось выделывать все возможные виражи у себя над головой.
– Вы проехали на красный, – заступился молодой служитель закона.
– И что? – с завидной неподдельностью удивился нарушитель. – Я народный депутат и спешу на работу, подумаешь светофор. Он не для меня поставлен, а из-за меня. – Протянул заранее приготовленную красную книжонку. Немного помявшись, милиционер козырнул и скрылся в неизвестном направлении, предварительно гаркнув, чтоб толпа расходилась.
– И где сказано, словно правила не для тебя? – сорвалась девушка на крик и чуть было не накинулась на обидчика с кулаками.
– Ты мне еще поговори. Радуйся, что жива осталась. И твой чахлый дружок тоже вроде оклемался. Из-за меня, да будет тебе известно, – поднял он указательный палец вверх, – кареты скорой помощи в пробках стоят, а тут… смешно говорить, – скорчил брезгливую гримасу, и лицо расплылось еще больше. – Хотя ты можешь отработать нанесенный ущерб, – жадно сузив глаза, он потянул коротенькие ручонки к Ане.
– Пошел вон!!! – заорала девушка и тут же получила пощечину. Сжалась в ожидании следующего удара, ведь рука для этого уже была занесена. Еще мгновение… каким-то образом она повисла в воздухе. На лице деспота выразился страх ежесекундно перерастающий в ужас. Он что было мочи силился сдвинуть руку с места, но она не слушалась своего хозяина. Аня, широко раскрыв глаза, смотрела на эту немую сцену. Когда же поняла в чем дело, обернулась к своему спутнику. Его взгляд блестел каким-то раскаленным металлом: без гнева, без страсти, без каких либо эмоций. Раздался истошный совсем детский крик боли. Рука толстяка начала выгибаться в противоестественную сторону. Еще немного и раздался бы хруст костей. Человека спас лишь обморок. Рухнув всей своей массой на горячий асфальт, он замолк. Не умеряя серьезности, парень перевел глаза на автомобиль. Машина моментально вспыхнула и сгорела дотла.