С гиканьем и хохотом французы пустились на небольшом скаку за ним в направлении подошвы холма, которая в том месте, куда забегал бегущий со всех ног преследуемый, казалось как слившаяся со склона лава, толстый вязкий поток, который четко выделялся порогом над остальной землей. На него-то с усталого разбега и забежал с поднимаемым облаком пыли о жухлую траву насмерть испуганный берейтор, теряющий больше сил на само чувство страха. Скованный им, не чуя ни сердца, ни ног, Виттили вяло лез по склону с нервным испуганным рыданием, как услышал за собой ко всему прочему и выстрелы. Сердце его ёкнуло, он в бессилии что-либо поделать, решил сдаваться! Поворачиваясь, почувствовал беспомощность незнания того как это сделать для примирения или вообще вступить в дружбу? Дыхание сперло настолько, что тяжко было даже дышать, не то что кричать. Сердчишко так же прыгало в теле, когда при виде преследователей у него вдруг нашлись силы и он продолжил взбираться на кручу не жалея ни рук, ни ног.
Когда же Мачете увидел, что Виттили на вершине высокого холма снова оглянулся, надолго остановившись, чтобы осмотреться и отдышаться, то не давая отдышаться погнал своего коня за ним. Французы с интересом наблюдали, что будет дальше: Мачете продолжал брать на испуг гоном, все ближе подгоняя коня к подошве, а тем временем Виттили наверху не поверилось в это и он стал подниматься ещё выше, чтобы с удобного и ещё более удалённого места убедиться в том. Но к своему ужасу заметил как уже высоко забрался Мачете, не слезая с коня. Тот достиг середины холма, проявляя образцы высокого мастерства, удерживаясь казалось на отвесно расположенной конской спине; как Виттили считавший себя спасенным взвыл, и явно с психу схватил первый попавшийся в руку камень и метнул. Наблюдавшие, крикнуть никто не успел, как Мачете увидел и при рывке коня точно выстрелил в разлетевшийся после этого известняк.
Среди восторженного смеха больше всего рассмеялся шевалье д’Обюссон:
– Горячие здесь люди!…Ты меня гонял, а вот на тебе, исдохни!
Меж тем на холме стало видно одного Мачете, который и сам чувствовалось испугался того, куда заехал и сейчас осторожно спускался, но с седла не слазил. Подъехал как ни в чем не бывало, увлекая за собой вперед. То была его жизнь и вертеться так приходилось постоянно.