Староста всю дорогу стегал лошадей, торопясь к сафоновскому коменданту. Тот приказывал прибыть еще вчера утром. Большие неприятности могут быть, если комендант осерчает.
Пока добрались до станции, лошади покрылись мыльной пеной. И все же комендант был недоволен.
– Почему опоздал? – закричал он на оторопевшего старосту. – Какое ты имел право не выполнить мой приказ? Или не знаешь, что такое немецкая аккуратность?
– Знаю, пан комендант, знаю.
– Нет, ты не знаешь, что есть немецкая аккуратность. Но ты узнаешь ее. С этой минуты… Всыпать ему двадцать пять плетей!
– Пан комендант… Пан комендант…
Два рослых полицая схватили старосту, пытавшегося просить прощения, посреди двора спустили с него штаны и, высекая кровяные рубцы, принялись полосовать ему ягодицы. Комендант сам считал удары, приговаривая:
– Это есть наша точность… Наша аккуратность…
Он приказал не отлучаться со станции и на рассвете следующего дня приступить к работе. Но в полночь, выйдя якобы посмотреть своих лошадок, Козлов запряг их и погнал в сторону Дорогобужа. Часовому, остановившему его при выезде из города, сказал, что возил хлеб немцам. Тот порылся в телеге и, ничего не найдя, пропустил. Город пересек благополучно, а когда наступили сумерки, был уже в деревне Озерище. К ночи похолодало, посыпал первый снег. Колючий морозный ветер обжигал лицо.
Где же заночевать?
Козлов разыскал старосту.
– Ты есть местная власть?
– Так точно.
– Читай и исполняй.
– Слушаюсь!..
Александр протянул ему удостоверение, выданное сафоновским комендантом. Оно было написано по-немецки.
– Не нами писано, не нам и читать, – сказал староста, возвращая Козлову бумажку. – Что нужно, говори…
– Продукты и фураж… На два дня. И – ночлег.
– Будет сделано.
Через два дня Козлов благополучно добрался до той самой деревни, где недавно размещался штаб его батальона. Он надеялся застать здесь своих бойцов и не ошибся. Правда, было их немного, всего пять человек, но большое начинается с малого.
Пошли по окрестным деревням. Люди охотно поднимались на священную партизанскую войну с захватчиками. На местах боев собирали оружие, боеприпасы. Отряд рос. Наладили связь с другими отрядами. Объединились. И появился в лесах севернее Дорогобужа «Дедушка» – грозное для гитлеровцев партизанское соединение. Полетели под откос немецкие эшелоны, запылали склады с боеприпасами и снаряжением. Партизаны расправлялись с полицейскими, продажными старостами, громили карателей. За девять месяцев «Дедушка» очистил от фашистских захватчиков семь районов. Командовал соединением Воронченко – человек сильной воли, живого ума и редкой отваги. В середине февраля 1942 года он собрал командиров отрядов, спросил: