— Ну и ладушки, договорились. Может, и хорошо, снимем тебе квартиру, я тоже помогу, — вздохнула Вета, поняв, что со мной спорить бесполезно.
— Сама справлюсь.
Не хочется сестру в это втягивать. Расходы на неё навешивать.
— Да я не о том. У меня тут жених наклёвывается, а куда я его приведу? – показала она на комнату, где сейчас делает уроки Никита. — А так, когда-никогда, к тебе в квартирку занырнём.
— Так пусть к себе ведёт, — удивилась я.
— Он не может, он здесь приезжий, на вахте рабочий. Живёт в общежитии.
— А ты не боишься, что вахта закончится и тю-тю, помашет тебе ручкой, — теперь заволновалась я.
— Боюсь, конечно боюсь. Вон девки рассказывают, как они, вахтенные эти и женатые могут быть, и всё что хочешь. Наобещают, лапши на уши навешают, а потом домой, к дорогой жене и деточкам.
— Ну так зачем тебе такой? – с беспокойством я посмотрела на сестру.
— Аля, мне тридцать четыре, и как ты видишь, очередь из женихов не стоит. А так, хоть временно, и то спасибо, — она кисло улыбнулась. — Да, мать, попали мы с тобой.
Вообще Ветка симпатичная, но на любителя. Она не страшненькая, но и не красавица. Слегка в теле. Это она сейчас только стала немного полнеть, а ещё лет пять назад была стройненькая, как я. Она конечно старается, но любовь к готовке пересиливает стремления сидеть на диетах.
В парикмахерской всегда много мужчин и многие из них заигрывают с ней и приглашают на свидание. Многие даже женатые, но она всё ждёт кого-то. С одним повстречалась — не то, с другим — не то. Не получается. Не попадается именно тот.
— Ладно, пойду поставлю Никите раскладушку, — грустно глянула она на меня и пошла в комнату, — а ты не кисни. Прорвёмся.
— Давай я на раскладушке… — кричу вслед.
— Ещё чего, что с ним станет, не рассыплется. Он маленький, худой, поспит пару дней и на раскладушке.
3. 3
На большом раскладном диванном уголке я всю ночь ворочаюсь рядом с сестрой. Она как легла в одну позу, подложила подушку под живот, так и заснула. А я не могу. Без конца в голову лезут разные мысли. Пытаюсь представить свою жизнь без Тимура. Это трудно, очень трудно. Почти невозможно.
Как можно жить без того, кто тебе необходим каждый день, утром и вечером, днём и ночью. Он как вода, которой я не могла напиться, воздух, которым не могла надышаться.
И что теперь — бесконечная жажда и отсутствие живительного кислорода?