А вот теперь… Она даже про телефон свой не вспомнила и не забрала. Олег вскочил, чтобы догнать Машу, отдать ей смартфон, но ее не нашел. Она ушла.
***
Я лежу неподвижно и не могу пошевелиться, только чувствую тепло руки, державшей мою ладонь. Я слышу мамин голос: «Машенька, доченька моя, как же такое могло случиться…»
Я хочу ей ответить, сказать, что со мной все в порядке, что не надо так переживать, но не могу. А потом я просыпаюсь в своей комнате в общежитии, и в воздухе надо мной висят видимые даже в темноте сообщения:
Получен эффект -50% к Восприятию, 8 часов
Получен эффект -50% к Очарованию, 8 часов
Получен эффект -50% к Привлекательности, 8 часов
Получен эффект -50% к Коммуникабельности, 8 часов
Получен эффект -50% к Взаимности, 8 часов
Глава 4. Опыт за ненависть
Часы показывают 3:30 утра. Я лежу, кутаясь в одеяло, и жалею саму себя, ненавижу игру и ничего не могу со всем этим поделать. Я понимаю, что еще немного – и я опять начну рыдать. Слезы уже подступают к ресницам.
Решительно откинув одеяло, я поднимаюсь, зажигаю ночник и начинаю одеваться.
– Сколько времени? – несмотря на то, что я стараюсь не шуметь, моя соседка все же просыпается и теперь сонно моргает на свет ночника.
– Прости, что разбудила. Рано еще, я на пробежку, – отзываюсь я, завязывая шнурки кроссовок.
Я бегу. В четыре часа утра. В воскресенье. Город тих и безлюден. Я бегу, и огни фонарей вдоль аллеи смазываются в светящуюся линию. Я осознаю, что все-таки плачу, и ускоряю темп. Ветер треплет мои волосы и срывает соленые капли с ресниц. Потом слезы высыхают, но я продолжаю бежать.
В парке деревья шелестят молодой листвой, звука моих шагов не слышно, только шуршание старой прошлогодней травы. Я не знаю, сколько прошло времени, я не взяла с собой ни часов, ни телефона. Весеннее небо давно посветлело, солнечные лучи пробиваются сквозь кроны. Я чуть-чуть щурюсь, ловя на лице солнечных зайчиков, и внезапно спотыкаюсь – чьи-то ноги вытянуты поперек грунтовой дорожки.
– Э, ты че, сука, делаешь? – парень, типичный «пацанчик с района», поднимается, отряхивая джинсы.
– Димон, ты смотри, какая к нам цыпочка тут прибежала, – он пинает еще одно валяющееся рядом тело, которое, шатаясь, поднимается и смотрит на меня мутным взглядом.
Под пугающие «Та-дам-дам! Та-дам-дам! Та-дам-дам! Та-дам-дам!