Короче, стишок дядька в меня вдолбил крепко еще тогда. Да он лёгкий, чего там запоминать-то? А больше пока рассказывать ничего и не стал. Сказал, чтобы я эту информацию переварил и усвоил, а потом он дальше расскажет что нужно. И улетел. На целых три года исчез, даже писем не присылал. Мы все волновались жутко, только мои волновались дежурно, а я, посвященный в дядькины проблемы, переживал за него очень сильно, представляя, что он мог попасть в лапы бандитов или мерзких Брандосов.
Однако, через месяц после того как мне стукнуло восемнадцать и я официально стал совершеннолетним, дядь Серёжа снова прибыл к нам на Рассвет. Он как-то постарел, посерьёзнел, шутил, конечно, как обычно, но как-то с натугой, часто задумывался и умолкал. Я не напоминал ему о нашем прошлом разговоре, всё ждал, когда он сам заговорит, но дядька только в последний день перед отъездом, утащил меня на наше место под яблоней.
– Вот, что, племяш, – начал он, – про наш разговор не забыл?
Я помотал головой.
– Всё помнишь? Стишок? Вот и молодец. Я, Ванька, сейчас исчезну, на дно залягу – обложили меня крепко. Боюсь, к моей поимке могут и твою любимую полицию подключить, там любителей денежек тоже хватает. Держи пока, – он протянул мне свёрнутую в несколько раз бумажку. – Это координаты звезды, а ниже – координаты того горного плато на Пустышке.
Я удивлённо повертел в руках архаический листок. Сейчас мало кто пользовался такой древностью, большинство даже писать карандашом или маркером не умели.
– Придётся тебе координаты запомнить, племяш, – строго сказал дядь Серёжа. – Бумажку сожги, в коммуникатор или планшет цифры не заноси, в голове держи, да накрепко. Понял, Вань?
– Понял… Дядь Серёж, а давай я с тобой полечу? И с гадами этими помогу разобраться и вообще…
– Спасибо, Вань, но не надо. Сиди, своими делами занимайся пока.
– А чего? Я не маленький уже, в пятак могу заехать хорошенько любому!
– Верю, – засмеялся дядька, – только лучше нам раздельно быть. Так сразу двоих накрыть могут, а так хоть один останется и до корабля доберется, понимаешь?
Понимаю, конечно. Как и то, что просто жалел меня дядька, в свои разборки втягивать не хотел. Улетел дядька и снова исчез. А я год на нашей ферме промаялся, да и удрал из дома в армию, как уже и рассказывал. Мама плакала, конечно, а батя обижался сильно – как же, променял единственно правильную фермерскую жизнь на неизвестно что. Фермерство – это точно не моё, так что сомнений моя служба в армии в этом отношении не вызывала. Да, честно говоря, дома мне и в перспективе ничего не светило. Родительская ферма моему старшему братану, Димону перейдёт, это было настолько ясно, что и не обсуждалось. Две сестры, старшая и средняя, успели уже замуж выскочить, за наших же фермеров конечно. Еще самая младшая с родителями оставалась, да и она потихоньку планировала создать семью с каким-нибудь работящим парнем с Рассвета. А мне ловить там было нечего.