Едва заметная нотка истеричности, проскользнувшая в вопросе, выдала всё душевное состояние Миркома, который и так слишком хорошо знал ответ на свой вопрос. Он быстро скользнул взглядом по разбросанным вещам, ища ту сумку, в которой лежали бриллианты, но, заметив аналогичные действия со стороны Мюрина, как статуя застыл на месте.
Мужчина обвёл присутствующих странным взглядом, чуть ссутулился, так, чтобы из-за куста была видна только его голова, и с хрустом откусил яблоко.
– Мимо проходил. – Ответил он сипло и удивлённо прокашлялся, как будто не узнал собственного голоса.
Лицо Эмили заметно побелело под слоем грязи. Она посмотрела на мужа, пытаясь найти в нём поддержку. Мирком с волнением открыл рот, чтобы что-нибудь сказать, но не смог ничего придумать и беспомощно оглянулся на Схизантусов.
Эльвин закусила губу. Тревожная, опасная ситуация съедает всё внимание, это понятно. Но неужели никто кроме неё не заметил, что только что, ну вот прямо секунду назад, сосна, стоящая неподалёку, стала картонной? Всего за мгновенье она превратилась из дерева в раскрашенный кусок картона в форме дерева! Как могло случиться так, что никто не увидел этого? Как?
Эльвин повернулась к Лиаму, но он не ответил ей взглядом. Всё внимание Лиама было направлено только на незнакомца, выглядывавшего из-за куста, и незнакомец этот, кажется, его сильно настораживал.
Действительно, за много километров от Кротовки, в лесу, именно в том месте, где находились Избранные, этот Мюрин просто «проходил мимо».
Естественно, такое спланированное совпадение не могло не напугать Эми и Миркома. У Лиама же на такие случаи были другие эмоции, свои. Он внезапно почувствовал, что начинает сильно раздражаться.
– И куда же вы направлялись… мистер? – Вкрадчиво спросил он, вставая и делая шаг вперед. Он загородил собой Эльвин и Рори и в этом был некий вызов, так как любые ситуации, намекающие на опасность для его семьи, делали Лиама ещё большим хищником.
Тот факт, что во втором своём воплощении Лиам был снежным барсом, очень повлиял на его характер в обличии человека. Если он выходил из себя, то он выходил из себя в прямом смысле этого слова, точнее, двойная сущность его начинала смешиваться, и его бросало из человека в барса и из барса в человека. Если же он злился не так сильно, или просто раздражался, как было теперь, человеческие черты и качества в нём преобладали, но при внимательном взгляде всё-таки можно было заметить едва уловимые кошачьи повадки и взгляд хищника, который в данный момент очень ясно говорил одно: только подойди к моей семье – и тебе не поздоровится.