Она хотела забыть. И у нее даже неплохо получилось. Миру совсем не следовало напоминать ей о том, что Желтый поход действительно имел место…
К счастью, их прерывают: кто-то поднимается вверх по лестнице. Мулагеш оборачивается: входит сайпурский офицер в возрасте за сорок. По шевронам на форме понятно: она – капитан первого класса. А еще по всему виду женщины – выдающийся вперед подбородок, напряженные плечи, широко расставленные ноги – ясно: она смертельно опасна. В любой момент готова нанести или отразить удар. Волосы увязаны в узел, такой тугой, что, кажется, натягивает кожу лба. А на месте пробора – странная светлая полоса. Хотя нет – это широкий шрам, словно кожу содрали одним длинным движением. Однако взгляд у нее неподвижный, спокойный – взгляд солдата, побывавшего во множестве боев, причем самого жесткого и грязного толка.
Выбравшись с лестницы в комнату, капитан лихо разворачивается на каблуках и отдает честь:
– Генерал Мулагеш. Для нас честь принимать вас здесь, в Тинадеши.
– А, Надар. Ты нашла меня, – кивает Бисвал.
– Когда вы в Тинадеши, генерал, то почти всегда находитесь в гнезде.
И она осуждающе поглядывает по сторонам:
– Хотя я и против этого.
– Турин, познакомься с капитаном Киран Надар, командующей гарнизоном форта Тинадеши. Надар не нравится, что я здесь расположился. Она думает, что станцы опасны и могут этим воспользоваться. Однако я сижу здесь именно по этой причине – я знаю, что они опасны. – И он смотрит на восток, где высятся ощетинившиеся утесами розовые пики гор Тарсил. – Отсюда открывается прекрасный вид на расположение возможного противника.
– Я полагаю, что это место – нечто вроде музейного экспоната, – говорит Мулагеш, поднимаясь и оглядывая комнатку. – Гнездо строили до того, как артиллерия и огнестрел стали дальнобойными…
– Именно, – соглашается Надар. – Наш предыдущий командир погиб от руки снайпера – да будет его сон мирным, – и потому я нервничаю всякий раз, когда генерал Бисвал решает выпить здесь чаю.
– Возможно, мне нравится проводить время в старинных частях крепости, – продолжает Бисвал, – потому что они мне напоминают о временах, когда мы четче представляли цели нашего здесь пребывания.
Надар опускает глаза. В комнате повисает неловкое молчание.
– Потрясающее место, – пробует снять напряжение Мулагеш, но ее слова беспомощно повисают в воздухе.