Я обожаю ласкать животных. Это доставляет мне нежную радость, вызывает во мне своеобразный трепет, это восхитительно!
А он был как безумный; он перебирал лапками, лизал меня, покусывал, как делает всегда, когда очень рад. Вдруг он взял меня зубами за нос, и я почувствовала боль. Я слегка вскрикнула и опустила собачку на пол. Она в самом деле, играя, укусила меня. Показалась кровь. Все были огорчены. Принесли воды, уксуса, марли, и муж пожелал сам мне помочь. Впрочем, это был пустяк – два крошечных прокола – словно от иголки. Минут через пять кровь остановилась, и я уехала.
Было решено, что мы отправимся в путешествие по Нормандии, месяца на полтора.
К вечеру мы приехали в Дьепп. Собственно говоря, не к вечеру, а в полночь.
Ты знаешь, как я люблю море. Я заявила мужу, что не лягу спать прежде, чем не увижу море. Это ему, видимо, не понравилось. Я спросила его смеясь: «Неужели вам хочется спать?»
Он ответил: «Нет, дорогая, но вы должны бы понять, что мне хочется поскорее остаться с вами наедине».
Я удивилась: «Наедине со мной? Но мы всю дорогу были наедине в вагоне».
Он улыбнулся: «Да… но… в вагоне совсем не то, что в нашей комнате».
Я не сдавалась: «Но, сударь, здесь, на пляже, мы с вами наедине, – чего же еще?»
Это ему уже явно не понравилось. Однако он ответил: «Пусть будет так, раз вы хотите».
Была великолепная ночь, одна из тех, что вливают в душу великие и смутные идеи, скорее ощущения, чем мысли, и хочется тогда раскинуть руки, расправить крылья, обнять все небо и бог весть что. Тогда кажется, что вот-вот поймешь непостижимое.
В воздухе разлита Мечта, струящаяся прямо в душу, Поэзия, особое, неземное счастье, какое-то бесконечное опьянение, исходящее от звезд, луны, от серебристого, колышущегося моря. Это лучшие мгновения в жизни. Они приоткрывают иное, лучшее, восхитительное существование; они как бы откровение о том, что могло бы быть… или что еще будет.
А мужу моему, по-видимому, не терпелось вернуться. Я спросила его: «Тебе холодно?» – «Нет». – «Так посмотри же на тот кораблик, вон там, вдали; он словно спит на воде. Здесь так хорошо! Я охотно осталась бы тут до утра. Скажи, хочешь, мы дождемся зари?»
Он решил, что я над ним издеваюсь, и почти силою повлек меня в гостиницу. О, если бы только я знала! Ах, злодей!
Когда мы остались одни, мне стало стыдно, неловко – клянусь тебе, я не знала, отчего. Наконец я отослала его в туалетную, а сама легла.