–Успокойся, Луйя. Никуда я пока не собираюсь. Даже наоборот. Этим я смогу заниматься только здесь, в деревне.
–Ну-ну! Может, скажешь?
Слав пожал плечами:
–Чего ж не сказать? Скажу, конечно. Буду обучать воинов бою в строю. Да и детишек тоже кое-чему научить смогу. Такая деятельность не противоречит указаниям старейшин относительно меня? Ведь это же их идея, чтобы присматривать за мной, как за маленьким дитём?
–Ты, Слав, не обижайся. Ведь ты же для них и в самом деле, как дитё.– Примиряюще сказала Луйя.– Да что там! Даже я тебя старше. Года через три я смогу ребёнка зачать.
В голосе девушки явственно прозвучала гордость, смешанная с нетерпением. Слав сначала растерялся. Неужели Луйе уже под шестьдесят? Хотя, что тут необычного? Он же никогда не интересовался её возрастом. А теоретически Луйе могло бы быть и сто, и двести лет. Но возрастные критерии никогда не являлись для Слава решающими:
–А я хоть сейчас могу. Так что с этой стороны я старше тебя.
–Вот роди сначала, тогда и поговорим.– В голосе Луйи послышалось торжество.– И вообще, я вас, людей, не понимаю. Можете хоть каждый год детей рожать, но почему-то медлите. Не понимаю.
При последней фразе Луйя не сводила глаз с Ласы. А та стремительно краснела. Неужели её познания в русском уже настолько велики? Ничего не скажешь, талантливая девушка. И красивая, конечно. Слав почувствовал, что его лицо тоже начинает гореть, и поспешил выйти из избы.
Следующие тридцать дней прошли для Слава в сплошных хлопотах. Лишь изредка устраивая себе "выходные", всё остальное время он посвящал обучению всех желающих приёмам борьбы, которые постиг сам. Но самым большим своим достижением Слав считал то, что смог обучить троллей бою в строю. Казалось бы, что нет ничего особенного в том, чтобы создать фалангу. Но только не с троллями. Для них оказалось важным победить врага один на один в открытом бою. Славу пришлось потратить несколько дней на уговоры, но результатов они не принесли. Тогда он придумал новый способ, чтобы убедить всех в своей правоте.
Слав просто-напросто обучил фаланге детей. Когда же, через несколько дней дети троллей и людей научились довольно сносно держать строй и подчиняться всем его командам так, что действовали, как единый организм, он предложил любому желающему прорвать их ряды.