— Да, — Петя фыркнул. — Алека бы, конечно, больше устроило, поступи я в КолдИн. Он меня со всех возможных сторон проверил, разве что в задницу не светил.
— Жаль.
— Что в задницу не светил?
— Что дара нет.
— Врёте же.
Конечно, Беломору было не жаль — Петя не дурак, прекрасно видит натянутость отношений между ректором и дядей. Ещё одного Минина в застенках своего учебного заведения Беломор точно видеть не хочет.
Ну, не хотеть не вредно, месяц-два в год Петя точно будет проводить в КолдИне.
— Вру, — не стал отнекиваться Беломор. — Не дай Бог мне ещё кого из вашей братии, достаточно, что с дядей твоим пять лет учился.
— Серьёзно? Так вы сокурсники! А я-то думаю, что за химия такая между вами!
— Ага, искры летают, — Беломор закатил глаза. — Стабильно друг друга не выносим, стабильно работаем вместе.
— А чего так? С другими не работается?
— В студенческие годы нас всегда в тройку ставили — меня, как лучшего студента факультета колдунов, его — как такого же, но с инквизиторства.
— А третий кто?
— Лина Колдунова, её брат сейчас глава конфессии… колдунов, в общем-то.
— Говорящая фамилия.
— Ещё какая.
— А где она сейчас? Тоже с вами работает?
— Она умерла.
— А-а, понятно… — Пете стало неловко. — Соболезную.
— Не стоит. Прошло уже много лет.
— Что с ней случилось?
— Она перешла черту, Ковен её ликвидировал.
Больше Петя спрашивать не стал. Ему не очень-то хотелось вдаваться в подробности ковенских дел — не зря же отец сбежал от всего этого.
«Ликвидировал». Отвратительное слово — отражается внутри странным беспокойством. Что за методы у Ковена? Что за черта такая, за пересечение которой лишают жизни?.. И Морене в этом вариться? За месяц Петя сильно привязался к соседке и чувствовал ответственность. Казалось неправильным бросать её вот так, одну, на съедение жителями Завесы.
Но выбора не было. Оставалось только поступить в академию и ждать обещанную практику в КолдИне. Да и Алек… Он, конечно, тот ещё засранец, но он обещал присмотреть за Мореной. Хотя что в его понимании «присмотреть»?..
— Вот ненавижу это выражение лица.
— Чего? — Петя с непониманием перевёл взгляд на Беломора.
— Мининское. Глубокая отчуждённая задумчивость. Дядя твой по молодости всегда с таким лицом ходил.
— Сейчас тоже с таким ходит.
— И то верно, — хохотнул Беломор. — Всё, подъезжаем. Ты знаешь, как переходить?