Ничего не говорю. Благодарить за информацию? Не буду. Желать удачи – тем более.
Беру сумку в руки и, сняв ключи от машины со специальной вешалки, уже выхожу, как в спину летит очередная порция яда.
– Немедленно повесь обратно. Это моя машина. Хочешь, чтобы я о краже заявила? – скрестив руки на груди, думает, что сможет и здесь одержать верх.
– Желай реальное, иначе останешься, как в той сказке, у разбитого корыта. А машина моя. За мои деньги куплена, на меня оформлена. Давай, заявляй, и получишь встречный иск за клевету, – бесцветно отвечаю, потому что не чувствую в себе больше сил на спор.
– Да что ты себе позволяешь? Ребенка грабишь? Как я добираться до клиники буду?
– Мне плевать. Тебе же хватило совести убить моего ребенка, так почему я должна жалеть твоего и думать о его комфорте? Первые два года брака вообще на метро ездила, и ничего. Помолчи лучше, Карин, не нарывайся.
Больше я ее не слушаю. Хлопаю дверью и иду на парковку. Все они у меня не отнимут. Если понадобится, продам малышку, чтобы были деньги. А пока надо снять часть налички с карты, чувствую, меня ждут серьезные проблемы.
К счастью, во двор за мной никто не выбегает, поэтому спокойно завожу мотор и уезжаю. Главное – удержать состояние вакуума в голове, иначе разобьюсь. Подумаю обо всем дома. Вот только где он, дом этот? Что ждет меня на пороге родительской квартиры?
Неизвестно.
Двадцать минут в дороге, и вот он, знакомый двор, свободное место, старенький лифт и дверь, которая открывала проход туда, где, по сути, я никогда не была счастлива. Ключей нет, поэтому звоню в звонок и жду. Проходит буквально несколько секунд, за которые успеваю заломить себе руки с десяток раз. Очень страшно. Поворот ключа, и, вместо приветствия, мать выкатывает два чемодана.
– Мам, вообще-то я собиралась у вас пожить какое-то время, – слова вылетают, перемешиваясь с ее ухмылкой.
– У нас нет места, Милана. Ты взрослая девочка, выкрутишься. Грабить моего внука у тебя наглости хватило. В машине будешь ночевать. Не думала, что вырастила такую неблагодарную девку.
– Мам, ты чего? Я тоже твоя дочь, и я только что потеряла своего ребенка. Меня тебе не жаль? – слезы прорываются наружу, текут большими каплями.
Не верю, что в ней столько злобы в мою сторону. Как можно так не любить собственного ребенка? Он же твой.