Виссарионов был другой человек. Новое лицо в департаменте, он пришел сюда из прокурорского надзора. Полностью его должность называлась – чиновник особых поручений при министре IV класса сверх штата. Сергей Евлампиевич командовал важнейшим в структуре Департамента полиции Особым отделом и одновременно вел агентурные расходы. Наружно весьма религиозный, склонный к актерству, но при том чрезвычайно способный и трудолюбивый, Виссарионов держал дистанцию со всеми. Говорили, что он целит на должность вице-директора, но ему мешает еврейское происхождение.
Лыков застал коллег за привычным занятием: они кроили список разыскиваемых лиц под литерой «А». В этот раздел включались преступники, подлежащие, при их обнаружении, немедленному обыску и аресту[3]. Большую часть их составляли политические, а меньшую – уголовные. Список обновлялся дважды в год и рассылался во все полицейские управления империи. В раздел «А» обязательно включались беглые.
– Здравствуйте, господа, – пожал три руки Алексей Николаевич. – Опять зеленые ноги[4] заносите? Не их ли мне только что велел отыскать Курлов?
Директор недовольно воззрился на подчиненного:
– Расскажи, как сходил.
– А ты, Нил Петрович, не догадываешься?
Лыков с Зуевым давно служили вместе и были на ты.
– Послал он тебя?
– Послал, – вздохнул сыщик. Хотел кое-что добавить, но покосился на Виссарионова и промолчал.
– А нечего начальству перечить, – назидательно указал Зуев. – Меня ты уже давно в грош не ставишь, так хоть товарищ министра научит чинопочитанию.
– Может, он еще и убийц ловить меня научит? – желчно парировал коллежский советник. – А то я без его руководства запутаюсь.
– Но-но, – прикинулся рассерженным действительный статский советник. – Шталмейстера не обижай. Он за нас за всех думает.
Курлов представлял редкое исключение в чиновном мире Петербурга: имел военный чин генерал-майора и придворное звание шталмейстера вместо свитского аксельбанта.
Департаментские дружно хмыкнули, потом Лебедев участливо спросил:
– Когда отбываешь?
– Дня через три-четыре, – ответил Лыков. – Как только сдам рапорт и объяснюсь с контрразведкой.
– А Сергей Манолович?
– Ему велено следовать за мной.
– Когда супруге его рожать?
– Недели через три, может, через месяц.
– Эх…
Теперь уже Лебедев покосился на заведывающего Особым отделом. Но не удержался и продолжил: