Дима. Где мама?
Иван Кондратьевич. Когда мама тебя нашла, ты был весь в крови, не дышал, и она… Сердце не выдержало… Как мы без нее…
Плачет.
Входит нянечка.
Нянечка. Карл Лукьяныч, Васька из шестой палаты опять весь пол зассал, скоро плавать будем! Я не могу уже убирать, пошлите Зиночку, она молодая…
Врач. Проблемы палаты номер шесть всегда были актуальны в нашей стране. Уберите сами, Анна Гавриловна!
Нянечка. А Зинка?
Врач. Зиночка сейчас лежит, в смысле работает в ординаторской! И у меня там работы полно, сейчас только решу с папашей вопрос о выписке…
Голос Дмитрия. Через неделю я со шрамом и букетиком цветов пришел в первый класс очень средней и очень советской школы. Существа с внешностью юных ангелочков и интеллектом уголовников-имбецилов в первый же день устроили мне сеанс одновременного мордобоя. Действительно, нечего шестилетнему ребенку бегло читать, писать без ошибок, и выражать свои мысли литературным языком. Учитель русского языка, случайно заставший свору матерящихся щенков, избивавших меня, посмотрел на пытки своего ученика с садистским удовольствием и радостно произнес «Не будешь умничать!». Неохотно разогнав своих достойных учеников, сей тридцатилетний ученый муж презрительно сказал – «Старик!» окровавленному ребенку и сплюнул рядом с ним. Я тогда нашел в себе силы подняться и, подпрыгнув, ткнул педагога в глаз своим маленьким кулачком. Наставник молодежи с бешеным ревом шмякнул мою не по годам мудрую голову о заплеванную стену мужской раздевалки. Итогом моего первого конфликта с обществом явилось исключение шизофреника, психопата, мерзавца и подонка из стен советской школы. Как уже понятно, этим отбросом общества был объявлен шестилетний я. Мой прекраснодушный педагог вырос в директора школы, а при наступлении капитализма раскрутился до статуса популярного детективного писателя, чьи герои свято чтили заповедь «не умничай!», за что и получили признание народа. В школу меня потом вернули, и в ответ на все реплики одноклассников в мой адрес я холодно и устало бил их в лицо. Все дальнейшие десять лет это было единственной формой моего общения со сверстниками. Потом пришлось гораздо сложнее…
Врач. Так как мы решим вопрос, товарищ Лямкин?
Затемнение.
Офис компании «Макси-Ум». На стене плакат со слоганом «Без души жить можно, без денег – нельзя!». На плакате изображен мужчина в строгом офисном костюме и контрактом на покупку душ в руке. В офисе сидит Дмитрий Лямкин, его щеку пересекает шрам. Рядом с Дмитрием сидит Джордж Моррис. Павел Светлозаров сидит чуть поодаль и внимательно слушает их разговор. Еще дальше у компьютеров сидят Тинина и Квакин.