***
— Лжец! Все было ложью! — вылетает из горла сдавленный стон.
Картинки мелькают одна за другой, воспоминания накрывают с головой. Пять лет незамутненного счастья идиотки в розовых очках.
Пять лет!
А сейчас…
Я смотрю на распахнутый багажник Мишкиной машины. Хотела забрать торт, приготовленный на праздник, а обнаружила рюкзак, и в нем — доказательства измены мужа. Железные, вернее, из латекса, обернутые в шуршащую фольгу. А к ним прилагается комплект нижнего белья, брендового, рубашка в упаковке, дорогая, зубная щетка, бритва и… телефон.
Не тот, который я знаю, другой, а там…
Хочется стереть из памяти, все, что там увидела.
Руки опускаются, роняю мобильник на дно багажника, делаю шаг назад, попадаю ногой на коробку с тортом, которую минуту назад поставила на асфальт. Смотрю на нее, ничего не понимаю, обида, отчаяние, ярость кипят в груди, выплескиваются, рвутся наружу криком, который едва сдерживаю.
Поднимаю половинку кирпича, зажимаю его в кулаке и иду к воротам коттеджа. Острые края обломка впиваются в кожу, но боли не чувствую. За оградой шумит праздник. Громко поздравляют мужа с днем рождения, стреляют пробками шампанского, пускают в небо шары.
Все веселятся, а я…
Я стискиваю зубы. Хочу сейчас раскроить Мишке голову, вонзить ногти в глаза, поджечь коттедж свекров, вырвать волосы незнакомой стерве…
Навстречу едет машина, сигналит, я иду по центру дороги, но мне все фиолетово, ничего не вижу, не воспринимаю действительность, все органы чувств отключились, я желаю только одного: убивать!
Вздрагиваю от визга шин по асфальту, фокусирую взгляд — туман.
Водитель высовывается в окно — мутный силуэт.
— Тебе что, дура, жизнь надоела? — орет он.
Опираюсь на капот, огибаю авто, кирпич в кулаке бороздит по эмали, по стеклу, по оголенным нервам:
— З-з-з…
Отдаленно слышу стук дверки, все расплывается перед глазами. Жизнь остановилась. Нет ее. Совсем. И меня нет. И Мишки.
Вернее, он есть, но не со мной.
Вообще никого нет. Друзья, приятели, родные — все лгали, водили меня за нос.
Сзади дергают за плечо, разворачивают, прижимают спиной к машине. Моя голова откидывается, будто на шарнирах.
— Ты, коза, что наделала? — вопит незнакомец.
— Уйди.
— Да ты мне заплатишь! Знаешь, сколько ремонт стоит?
Что-то большое стоит рядом, закрывает проход. Пытаюсь отодвинуть мужика рукой, он твердый, как скала, не шевелится.