– Симона, ты можешь идти, – махнул рукой Марат. – Что за письмо ты принес? – он протянул руку Рехану и тот едва сдержался, чтобы не отшатнуться. Вся его рука была покрыта сыпью и язвами, впрочем, не только рука, все тело.
– Добрый день, месье, – юноша замер, ожидая обратного отклика от хозяина дома.
– Добрый, добрый. Я имею честь знать вас? – Рехан буквально чувствовал, как испытующий взгляд Марата скользит по его одежде, столь чуждой для их времени, по его волосам и чуть смуглой кожи и, наконец, остановившийся на деревянных башмаках. – Гм, – сказал он, почесывая руку и шею. – Даже не знаю, что предположить о вас, юноша. Аристократ у меня в гостях? Но ваши сабо! – он презрительно сощурил глаза.
– У меня для вас письмо от месье Жака Ру.
– О! – воскликнул Марат, привставая с кровати. – Он послал мне с посыльным письмо?! Что еще понадобилось ему от меня?
Рехан усмехнулся. «Уж кто-кто, а ты точно пиявка на груди у других», подумал он.
– Я не знаю, он попросил меня передать вам письмо. Я принес его. – Он вытащил конверт и положил его на стол. Только Рехан намеревался откланяться, как Марат остановил его.
– Послушай, ты ведь не француз? – заявил он. – Иностранец? Италия?
Рехан покачал головой.
– Англия? Германия? Испания? Голландия?
– Испания, – коротко ответил Рехан.
– О, я легко владею испанским, английским, голландским, итальянским и немецким языками! – воскликнул Марат. – Может быть, тебе будет удобнее общаться на своем родном языке?
– Нет-нет! Я вполне понимаю вас и по-французски. Не затрудняйте себя. А как вам удалось выучить столько языков? – Рехан понимал, что своим вопросом он, с одной стороны, пытается продолжить беседу, получше узнать этого некрасивого с виду человека, глаза которого горели просто маниакальным огнем, а с другой стороны, был бы не против и покинуть эту квартиру. Но желание увидеть и пообщаться с такой фигурой прошлого пересиливало. Что касается Марата, то он, скорее всего, был натурой, благосклонной к лести, потому что весь просто оживился и даже попытался сесть на кровати, приняв более удобную позу.
– К сожалению, не могу тебя принять в более комфортной обстановке, – сказал Марат, накидывая на себя легкое покрывало, – но, как видишь, я болен. И если я не нахожусь в постели, то пребываю в ванной. Она на время облегчает мои боли и зуд, – с этими словами он вновь стал почесываться, теперь в разных местах. Рехан, глубоко вдохнув и выдохнув, отвернулся.