Я тоже вунд, но профессия, которую я хотела получить, слишком серьезна и затрагивала намного более важные знания, чем торговая сфера, из-за чего мои способности могли не учесть и отказать в зачислении на факультет.
Я шла на собеседование переполненная страха. Наверху проносились сверхскоростные аэромобили, а где-то вдалеке виднелось самое высокое здание планеты: центр управления системами. Именно оттуда шел сигнал регулирования во все автоматические объекты, андройды, а также к роботам по всей стране.
Я прижимала портфель с документами к груди, и старалась идти вперед решительным быстрым шагом. Однако когда я уже была на территории университета, мои ноги слегка подкосились. Волнение подступило к горлу. Я присела на белую лавку у фонтана, поставила портфель рядом и разрыдалась. Ох уж эта мода на белое. Белые стены, белые лавочки, белые дорожки. Почему-то эта атмосфера чистоты и неприкосновенности наводила на меня ужас. Но рыдала я не из-за этого.
«Подумать только! Из-за каких-то возрастных предрассудков комиссии, мне могут отказать в зачислении, несмотря на самый высокий экзаменационный балл! Да что они о себе возомнили? Они ведь даже не знают, что пока большинство моих ровесников учили таблицу умножения, я уже заканчивала программу основной школы и переходила к изучению квантовых дисциплин. Я гораздо дольше и глубже изучала темы, чем любой из этих обычных мальчишек! А вчера мне позвонили из деканата и сообщили, что вопрос о моем зачислении будет рассмотрен на комиссии».
Да, я была очень эмоциональным подростком. Во мне бушевал юношеский максимализм и немного мания величия, поскольку я привыкла быть лучшей во всем, что касалось учебы, а моя самооценка соответствовала требованиям к себе. Я даже и на секунду не могла предположить, что другие абитуриенты достойны обучения также сильно, как и я. Моя мама говорила, что когда-нибудь кто-то поставит меня на место, и я спущусь с небес на землю. Она была против моего преждевременного получения совершеннолетия. Но в пятнадцатилетнем возрасте я поняла, что больше не могу жить по правилам других и сделала то, о чем до сих пор ни разу не жалела. Мне дали комнату и документы, и я наконец-то начала сама распоряжаться своей жизнью. Больше я никогда не слышала от матери слов недоверия. Она не проявляла попыток вернуть меня в детство и убедить, что я не способна на взрослые решения и самостоятельную жизнь. Мои амбиции росли, потому что никто их более не сдерживал. Признаться честно, мы не сохранили теплых отношений и почти оборвали связь. Меня никто не контролировал. Но эта ситуация с поступлением была первым подводным камнем из многих, что заставили меня временно потерять веру в себя.